«А теперь в моей памяти все это смешалось в несусветной путанице. Я так увлекся сочинениям романтических экзотических историй, что найти путь обратно, к реалистическому изображению жизни, мне теперь чертовски трудно».

Он слишком поздно осознал, что бережно хранимые воспоминания о реальных событиях, даже если они причиняют боль и заставляют сгорать со спада, придают произведениям писателя тот неповторимый колорит, которого не удается достичь путем косвенного опыта, например при чтении книг и просмотре кинофильмов.

Более того, у Говарда никогда не было — да он и не пытался их приобрести — глубоких познаний о сложностях, нюансах и противоречиях человеческой натуры. Поэтому его герои, за редким исключением, представляют собой определенные стереотипы. Когда он писал для дешевых журналов, это было вполне приемлемо, но для писателя, желающего получать большее вознаграждение и публиковаться в престижных серьезных журналах, подобный факт являлся серьезным упущением.

Истина заключается в том, что Роберт Говард, как в плане личностных особенностей, так и полученного им опыта, был далек от того, чтобы реально смотреть На мир. Настолько всепоглощающими были его страх и ненависть по отношению к «врагам», так часто он оказывался в полном одиночестве, что жизнь людей, которые его окружали, представлялась ему менее «реальной», чем демоны и чудовища из ночных кошмаров. Он, даже не сознавая того, нашел свое единственно возможное место как писателя в царстве фантазии и в причудливых юмористических вестернах.

Несмотря на то что Запад Брекенриджа Элкинса был не более реальным, чем Хайборийская эпоха Конана, этот герой тем не менее пользовался не меньшим успехом, чем варвар из Киммерии. Отис Клайн отослал тринадцать рассказов об этом веселом парне из Невады в английскую фирму, принадлежавшую Херберту Дженкинсу. Редактор сообщил, что если Говард сможет написать продолжение к рассказам, то он опубликует их как единый роман.

Говард послушно включил в рассказы Глори МакГроу, девицу, к которой Брек был неравнодушен, но постоянно ссорился из-за идиотских пустяков. Он так и не успел отослать переработанное произведение в Англию, но после его смерти, в конце 1936 года, на его адрес был выслан контракт с авансом в 150 долларов. Книга, вышедшая под названием «Джентльмен с Медвежьего Ручья», увидела свет в 1937 году, ее Охотно покупали, что давало возможность выпустить повторное, более дешевое издание. Изменило бы это судьбу Роберта Говарда, если бы книга была выпущена годом раньше? Говоря откровенно, мы в этом сомневаемся.

На фоне выдуманного Говардом Запада появился еще один комический персонаж, Бакнер Дж. Граймс. Этот местный гаргантюа стал главным героем одного из лучших вестернов Говарда — «Леопард-людоед», опубликованного в 1936 году в июньском выпуске журнала «Ковбойские историй». Второй рассказ про Граймса, «Бродяга с реки Ножа», был опубликован в этом журнале уже после смерти Говарда.

По настоянию своего нового агента, Отиса Клайна, Говард начал действовать в неожиданном направлении. Он продал один из своих рассказов в журнал «Пикантные приключения», который относился к так называемым горячим изданиям и считался почти порнографическим. Если сравнивать с тем, что можно найти а наши дни на страницах обыкновенных журналов, эти рассказы были полны скромности, под стать робкому застенчивому юноше — В них упоминалось о прелюбодеянии, но вместо того, чтобы подробно описывать соответствующую сцену, автор обозначал этот момент с помощью многоточий.

За первым рассказом, «Девушка на корабле Дьявола», который редактор переименовал в «Дьяволицу», последовали еще четыре истории. В них появился очередной типичный говардовский герой, Дикарь Билл Клэнтон, моряк, которого больше всего на свете занимают драки.