Крайне удивленная Ребекка прошла через холл, отделяющий столовую от гостиной, и распахнула дверь.

Как и прежде на свадьбе Памелы, ей вначале показалось, что она видит призрак. Но перед ней стоял Джеффри Каннингем – только не спокойный и непринужденный, как обычно, а напряженно-собранный, словно боксер в ожидании поединка.

Глава 12

– Что ты здесь делаешь? – спросила Ребекка, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

Ее душил гнев, но одновременно она испытывала желание броситься в его объятия. Когда Ребекка поняла это, то разозлилась сильнее.

– Я приехал, чтобы наконец добиться того, о чем постоянно твержу тебе с момента возвращения из Италии, – сдержанно ответил Джеффри.

– Несмотря на то что я меньше всего этого хочу?

Джеффри шагнул к ней, сжав кулаки, но затем, словно опомнившись, резко разжал их, словно отшвыривая что-то от себя.

– У меня была неделя на раздумья, – ровным тоном сказал он. – И я принял решение. Я никогда не был азартным человеком, но сейчас хочу использовать свой шанс в самой азартной игре в моей жизни. Ребекка, я люблю тебя сильнее, чем мне казалось и чем я сам мог от себя ожидать. Через три года мне будет сорок. Прежде, до встречи с тобой, я никогда особенно не хотел обзавестись женой и детьми. Но сейчас я этого хочу. Я хочу разделить с тобой мою жизнь, а не те несколько часов в неделю, которые ты согласна мне предоставить.

К концу этой взволнованной тирады Джеффри повысил голос настолько, что Ребекка испугалась, как бы его не услышали сидящие в столовой родственники. Видимо, он подумал о том же и, помолчав, продолжил уже тише:

– Поэтому, вместо того чтобы ждать тебя в Лондоне, как мы договорились, я приехал сюда, чтобы лично поговорить с членами твоей семьи и попросить у них…

– Прощения? – напряженным голосом спросила Ребекка.

Глаза Джеффри сузились.

– Нет, – ответил он. – Твоей руки. Я собираюсь сказать им, что люблю тебя. Что самое большое мое желание – сделать тебя моей женой.

Одним словом, то, что говорит любой человек, когда находит свою вторую половину.

– Я не считаю себя твоей второй половиной, – резко ответила Ребекка. – И я в ужасе от того, что ты собираешься сделать. Ты ведь знаешь, что значит для меня моя семья…

– Ты постоянно выставляешь вперед семью как щит, – перебил ее Джеффри. – Ты и сама не замечаешь, что это превратилось в твою постоянную отговорку.

– Я вынуждена упоминать об этом всякий раз, когда ты повторяешь свое предложение. Но ты словно меня не слышишь.

– Не правда! – Голос Джеффри обретал все большую уверенность, и Ребекка невольно подумала, что именно так он выглядит, выступая в суде. – Я лишь хотел, чтобы ты перестала скрывать нашу связь от родственников. Меня не так уж заботит официальный статус – муж, любовник, все, что угодно, – но я хочу, чтобы твоя семья знала обо мне. Я понимаю, что рискую: если твои мать и брат не захотят видеть меня членом вашей семьи, для меня все будет потеряно. – При этих словах Джеффри помрачнел. – Но я не откажусь от моего намерения.

– Тогда нам не о чем больше говорить, – заявила Ребекка. – Потому что мне не нужны отношения, в которых один человек все решает, даже не поставив в известность другого. Ты не мог не понимать, как я буду чувствовать себя в подобной ситуации. Но кажется, тебе нет до этого никакого дела. Ты не счел нужным посоветоваться со мной, а ведь речь идет о членах моей семьи! Я могу простить все что угодно, но только не это!

– Ребекка… – Джеффри протянул к ней руку, но, увидев, как она отшатнулась, отступил назад.