Затем женщину тоже связали веревками и прикрепили на спину табличку, где изложили суть ее вины и меру наказания.

Трое преступников стояли на открытой телегe, у них за спиной находились шестеро воинов с обнаженными мечами, а остальные с пиками и алебардами окружили повозку. Все стражники и охранники суда заняли свои места, выстроившись в колонны по шесть человек, впереди и за паланкином судьи. Процессию возглавляли десять конников, которые расчищали путь. А прямо за ними шествовал огромный палач со своими помощниками.

Три раза прозвонил большой гонг, и судья Ди сел в свой паланкин. Старшина Хун и Ма Жун ехали верхом справа от него, а Чао Тай и Tao Гань слева.

Процессия медленно двинулась по улицам Чанпина, направляясь к городским воротам.

Молодежь и старики, богатые и бедные, все, кто мог ходить, собрались на улицах, чтобы лицезреть этот спектакль. Люди весело закричали, когда появился паланкин судьи Ди. А когда проезжала телега с тремя преступниками, молодежь осыпала их проклятиями и громко глумилась над ними. Однако люди постарше одергивали их:

— Не болтайте своими неразумными языками! Не проклинайте их! Пошевелите лучше мозгами и поразмыслите, какая суровая кара назначена преступникам по закону нашей земли. Вы видите перед собой жестокого разбойника, развращенного вельможу и тiохотливую женщину, и все они в одной позорной телеге! Правосудие не считается ни с положением в обществе, ни с полом виновного. Пусть это зрелище послужит вам предостережением. Вспоминайте о нем, когда вас будут одолевать соблазны!

Когда процессия миновала Западные ворота, толпа более чем в тысячу человек последовала за ней. К тому времени, когда они прибыли на место казни, первые лучи солнца засверкали на шлемах воинов, выстроившихся по четырем сторонам площади.

Начальник стражи вышел вперед и поклонился судье. Они вместе поднялись на временный помост, сооруженный за ночь перед местом казни, и заняли свои места за столом. Стражники и писари застыли перед помостом.

Два помощника палача вывели Шао Лихуая в центр площади и поставили на колени. Они сняли у него со спины табличку и развязали ворот, обнажив шею. Палач сдернул с него куртку, и все увидели мускулистое тело преступника. Подняв меч обеими руками, палач оглянулся на судью.

Судья Ди подал знак, и от сильнейшего удара голова отскочила от туловища. Помощник взял голову за волосы и поднес к столу. Судья Ди пометил лоб ярко-красной краской, и ее бросили в стоящую наготове корзину, чтобы позже выставить на городских воротах.

Тем временем другой помощник палача воткнул в землю низкий деревянный крест, к нему привели Пу Дэтая, велели встать на колени и привязали руки юноши к горизонтальной перекладине. Палач обмотал шею Пу тонкой веревкой, другой конец которой закрепил в верхней части столба. Он сунул короткую деревянную палку между веревкой на шее приговоренного и столбом за его головой и опять оглянулся на судью.

Как только судья Ди подал знак, палач обеими руками быстро повернул палку, веревка натянулась, глаза Пу вылезли из орбит, язык вывалился. Палач внимательно осмотрел казненного. На площади воцарилась мертвая тишина. Толпа более чем в тысячу человек не издавала ни звука. В конце концов, палач приложил ладонь к груди преступника и, не почувствовав биения сердца, доложил судье, что тот мертв.

Помощники сняли тело с креста и положили во временный гроб, который приготовил один из членов семьи Пу Дэтая.

Крест слегка вытащили из земли, так, чтобы он оказался на высоте человеческого роста. Утрамбовав землю вокруг его основания, к к рестуна высоте одного фута от земли прибили вторую горизонтальную перекладину.