Солнце пекло все жарче, лежать нагишом на раскаленном песке становилось невыносимо. Николь встала и медленно побрела вдоль кромки прибоя. Страх перед акулами совсем утих, и она с радостью окунулась в бодрящую воду. Немного поплавала, пока не почувствовала легкую приятную усталость. Потом нехотя вышла из воды и подставила улыбающееся лицо солнечным лучам. Зная, что никто ее не видит, она вела себя по-детски непосредственно. Но Николь ошибалась. Она была не одна.

Скрытый буйной тропической растительностью, за ней тайком наблюдал мужчина. Открывшееся зрелище привело его в такой восторг, что он замер в безмолвном оцепенении и жадно пожирал глазами смеющуюся девушку с рассыпавшимися по плечам наподобие роскошной соболиной мантильи золотистыми волосами.

За эти годы малышка Николь из угловатого подростка превратилась в стройную, прекрасно сложенную девушку. Она была неширока в кости; узкая талия резко контрастировала с округлившимися бедрами; высокая грудь, хоть, и не массивная, составила бы гордость любой женщины. Глядя на эту юную красоту, мужчина сардонически ухмыльнулся: как можно было пребывать в заблуждении относительно пола этого восхитительного создания! Сгорая от вожделения, он был уже готов ринуться к ничего не подозревавшей девушке, как вдруг его остановил звук приближавшихся шагов. Из-за деревьев показался человек, которого притаившийся соглядатай сразу узнал.

– Черт побери. Ник! Сколько раз я тебя предупреждал? Ведь так кто-нибудь может застать тебя врасплох!

Николь вздрогнула, но, узнав своего друга, улыбнулась.

– Ах, Ален, ты преувеличиваешь. Корабль стоит на рейде на другом конце острова, и вся команда развлекается в городке. Разве что-нибудь на свете может оторвать их от рома и девок и заставить явиться сюда?

– Ты не права! Возможна любая случайность. Нам тогда не поздоровится. Я много раз говорил тебе: хочешь искупаться – дай мне об этом знать, чтобы я хоть покараулил'.

Николь, нимало не смущаясь своей наготы, скорчила рожицу и пробурчала:

– По-моему, ты напрасно беспокоишься. Ален грустно покачал головой.

– А по-моему, ты недооцениваешь опасность, которой себя подвергаешь. Оденься!

Николь нехотя натянула грубые штаны и, не позаботившись туго перевязать грудь, что она обычно делала, надела рубаху.

– Теперь ты удовлетворен? – вызывающе усмехнулась она.

На его озабоченном лице появилась улыбка.

– Вполне. Хотя я все-таки мужчина и предпочел бы, чтобы ты осталась как была. Ну ладно, давай я тебя причешу.

Николь послушно подошла к нему и присела рядом. Привычными движениями Ален туго зачесал ее непослушные волосы назад и заплел их в матросскую косичку. Закончив, он помог ей подняться и еще раз окинул придирчивым взглядом. Ее огромные глаза светились топазовым блеском, оттененные пушистыми ресницами. Полный чувственный рот совсем не походил на мужской. И прямой, слегка вздернутый носик был явно не мужским. Ален с тревогой подумал: ее маскарад становится все более рискованным.

– Как долго ты еще собираешься играть в эту игру, Николь? Рано или поздно придется положить ей конец. Ведь ты не хочешь пойти на корм рыбам?

Николь отвернулась, чтобы не встречаться с его испытующим взглядом. Понурив голову, она медленно заговорила:

– Если я последую твоему совету и вернусь в Англию, то я ровным счетом ничего не добьюсь, а последние пять лет пойдут прахом. Я же женщина, к тому же – несовершеннолетняя. Маркхэмы снова станут полновластными хозяевами надо мной и моими деньгами. У меня только два пути – дождаться совершеннолетия или выйти замуж. – Она обернулась и иронично спросила:

– Ты возьмешь меня в жены, Ален?

Тот в изумлении вытаращил глаза, и она рассмеялась.