Алексей еще раз ударил, отчего ствол исполинского дубу жалобно застонал. Массивная громадина с хрустом начала заваливаться, обламывая ветки под своим весом.

— Ха-ха! — заржал парень, вскакивая на рухнувшее дерево и начиная пританцовывать. Правда, его движения больше напоминали беспорядочные кривляния, чем танец. Только можно ли было обвинять его в этом? Ведь всему виной была его искренняя радость. — Ха-ха-ха!

Так ярко демонстрируемый им восторг объяснялся очень просто. Раньше, по-хорошему, назвать его полноценным магом можно было лишь с очень большой натяжкой. Ибо маг, как запомнил Алексей слова одного из преподавателей гимназии, способен по собственному усмотрению манипулировать собственной психо-энергетической силой. Ключевым здесь были слова «по собственному усмотрению». Алексей же не мог этого делать по своему желанию. Все его магические выбросы были спорадическими, произвольными. Он не мог их контролировать, целенаправленно гасить или «разжигать». По сути, парень был не магом, а ходячей магической бомбой, способной рвануть в любой момент времени. Естественно, сейчас его накрыла настоящая эйфория! В голове, словно в колоколе бил гулкий набат — «он настоящий маг!», «он охрененно силен!», «он супер, почти Бог!». Его едва не разрывало на части это ощущение могущества.

Следующим, что совершенно естественно, на него накатило любопытство. Один за другим стали возникать вопросы: а что я еще могу? насколько я силен? какие границы у моих способностей? Переживаемое им острое чувство было сродни чувствам путешественника-первооткрывателя, который ступил на неизведанную землю и широко раскрытыми глазами рассматривал появлявшиеся перед его глазами диковины.

— А если так, — Алексей напрягся, закусив губу. — Ну-ка…

С его ладоней сорвалась ледяная стрела и со свистом срезала березу, что росла примерно в двадцати метрах от него.

— Б…ь! Лучник, твою мать! Робин Гуд! — заорал он, от избытка чувств начиная подпрыгивать на месте. — Заделаю-ка побольше стрелу.

Резко набрал воздух в грудь. Вокруг его ладоней с треском вырос энергетический шар, казавшийся лохматым от сотен и сотен крошечных срывающихся с него голубых молний. С шипением сгусток уплотнялся, вбирая в себя все больше и больше энергии. Его цвет быстро менялся, меняя окрас с голубоватого на темно-синий, с темно-синего — на почти черный.

Напряжение нарастало. Сдерживать концентрирующую в ладонях силу становилось все сложнее и сложнее. Руки пошли ходуном, норовя разбросать их в стороны. Алексей же, не понимая всей опасности, лишь хохотал, продолжая вкачивать все больше и больше энергии в этот сгусток силы. Собственно, откуда ему было знать об опасности? Он ведь недоучка! Даже семестра не отучился в гимназии. Все его знания о контроле и концентрации энергии и силы ограничивались небольшой лекцией, что ему прочитала целительница.

— Ха-ха-ха! — его продолжал душить смех. Ощущение дикой, необузданной и первобытной силы, что рвалась из рук, пьянило, заставляя терять всякое чувство реальности. — Вот это будет стрела! Ха-ха-ха-а-а-а…

Воздух вокруг него наполнился гудением от стрелявших во все стороны молний. Сгусток энергии уже напоминал небольшую тучу, приобретя ужасающий багрово-черныйцвет. Менялись его очертания, становясь более расплывчатыми.

В какой-то момент баланс энергии нарушился: ее приток оказался сначала равен, а затем и ниже того объема, что был сконцентрирован внутри сгустка. В эту же секунду начался обратный процесс, причем нараставший по экспоненте. Другими словами, все полетело к черту! Рвануло так, что все вокруг разлетелось в разные стороны: сам незадачливый маг, десятки тонн земли, разорванные на десятки частей деревья, кучи веток. На месте осталась лишь гигантская воронка глубиной в десять — двенадцать метров.