Александр Волков. Зодчие
Часть первая Юность Голована
Глава I На охоте
– Стреляй, Андрюша!.. Голос замер, и только свистящее дыхание показывало, как трудно человеку в смертельном единоборстве со зверем. Охотник и медведь, могучие, громоздкие, приникли друг к другу точно в дружеском объятии. Спина человека гнулась под косматыми лапами, но он удерживался невероятным напряжением мышц. – Стре…ляй… Мальчик лет двенадцати с луком в руке стоял неподалеку; в лице его не было ни кровинки, но серо-зеленые, широко расставленные глаза смотрели решительно. Андрюша выжидал, когда медведь окажется под прицелом. Удобный миг настал, и мальчик решился. Стрела впилась в голову медведя, возле левого уха. Острая боль заставила зверя оторвать от спины охотника правую лапу и ощупать раненое место. Лапа опустилась с силой, сломала стрелу и загнала в рану. Зверь взревел. – Испугать хочешь? Охотник вывернулся, выхватил из-за опояски нож. – Тятенька, тятя! – Беги за елку! – прохрипел охотник. Но Андрюша не подумал бежать. Вторая стрела ударила в маленький, налитой кровью глаз зверя. Полуослепленный медведь взревел еще яростней и бросился на человека. Тот, отскочив, ответил могучим ударом ножа в левый бок зверя. Смертельно раненный медведь, падая, хватил лапой по голове охотника. Удар смягчила шапка, и все же человек рухнул вниз лицом. Только теперь Андрюша испугался по-настоящему. Он бросился к неподвижному телу отца, попытался перевернуть его. Но плотника Илью односельчане недаром прозвали Большим: Андрюша не мог сдвинуть его с места. Долго возился мальчик около отца. Наконец Илья опомнился. – Живой! Живой! – обрадовался Андрюша. Илья попытался двинуться и не мог: слабость сковывала члены, голова кружилась. – На деревню… в Выбутино беги, сынок… Мужиков зови… Андрюша огляделся. Вечерело. В лесу, запорошенном снегом, было тихо. Ближайшие ели ясно виднелись от нижних, широких лап до острых темных верхушек. Но дальше все сливалось в серебристо-мутном тумане. Андрюша вздохнул. Полянка, на которой лежал медвежий труп да слабо шевелился раненый охотник, показалась мальчику такой родной и уютной… Однако не может же отец пролежать на снегу долгую зимнюю ночь! – Я пойду, тятя, пойду! А ты-то как? – Не бойся… Я отлежусь… Встав на лыжи и оглядевшись в последний раз, Андрюша заспешил к дому. Вот следы. Они указывают обратный путь. Мальчик внимательно приглядывался к чуть видной лыжне. До Выбутина добрых полтора десятка верст наберется, и не скоро вернется он с помощью… Андрюша бежал, сжимая лук в руке. В лесу быстро темнело. На беду, начал порошить снежок. – Занесет следы, заблудишься… – со страхом шептал Андрюша. И вот следы окончательно исчезли. Андрюша напрягал зрение: со всех сторон мерещились тропки. Где же настоящая? Мальчик упал на снег и заплакал. В лесу раздался волчий вой. Не разбирая дороги, Андрюша понесся по лесу. Через несколько минут он прислушался. Вой донесся с другой стороны. Или он сбился с направления, или волки окружали его. Надо было искать убежище. Андрюша заметался среди деревьев, а волчьи голоса слышались ближе, ближе… Он попытался вскарабкаться на елку, но гибкие лапы опустились, осыпав его снегом. Было от чего прийти в отчаяние. Андрюша выбежал на поляну. Посреди стояла сосна с низко начинающимися ветвями. Спасение! Быстро вскарабкался Андрюша на дерево – и вовремя! На полянку выскочили волки и взвыли – не то с досады, не то с радости. |
