— Выборы сегодня, — объяснил парень и махнул в воздухе какой-то бумажкой. — Или забыли? Пятница сегодня. Выборный день.

— Кого выбираем? — спросила Дина.

— Старшего огородника Вторых Огородов.

— Старшего на той неделе выбирали, — попыталась поспорить Дина и уличить.

— То не старший, — с жаром принялся объяснять человек с ящиком. — А средний. А сегодня как раз старший. А через неделю заместитель его будет. А потом…

— За кого же голосовать? — спросил Ив, так и не уяснив, кого же выбирают — старшего, среднего или младшего огородника.

— Да за кого хотите. Все, к примеру, голосуют за Андрюхина.

Копатели поскучнели, но терпеливо слушали, пытаясь уяснить, нельзя ли чем-то поживиться.

— И кто же этот Андрюхин? Нельзя ли с ним познакомиться? поинтересовалась Дина.

— Отчего нельзя. Можно. Я и есть Андрюхин, — парень скромно потупился.

— Поразительная демократия… — восхитился Ив. — Огородная.

— Да что вы! — Андрюхин почему-то немного обиделся. — Просто никто другой бюллетени разносить не пойдет. Замшели все и к домам приросли. А я молодой, энергичный, я мену приструню!

— Это как? — нахмурила брови Дина. — Как же жить без мены? Я что, в огородных тряпках должна ходить, что ли? И щеки свеклой красить?

Андрюхин смутился и принялся спешно разъяснять:

— Нет, интеллектуальный отдел, но, конечно, будет всячески способствовать… — кандидат сбился и начал мысль сначала: — Огородники без мены с голоду умрут. Сами понимаете: что могут дать большие помойки? Крохи! А на прибыль с мены покупается весь пайковый хлеб. У меня расчеты, Андрюхин полез в свою папку, но нужной бумаги не нашел, только рассыпал листы на землю. — Я по экономическим книгам бизеров учился. Я налог введу на донорство в пользу жмыхов, — бормотал он, ползая по земле и собирая бумаги, — чтобы обеспечивать их теплым бельем перед прикопкой. И надзор установлю за копателями.

— Это кто там за копателями надзирать вздумал? — Грозно рявкнул Мишка-Копатель. А приятели его вновь подались вперед и вздыбили плечи. Я — защитник жмыхов и полномочный их представитель! А ты за мной наблюдать!

Андрюхин спешно отполз за черную тушу мусорки.

— Вы не так меня поняли. У меня для копателей особые поощрения…

— С каких это пор ты полномочный представитель жмыхов? — изумилась Дина, оглядывая Мишку, будто в первый раз видела. — Ты же главный обиратель, за их счет живущий!

— Да, обиратель! — Мишка дерзко выпятил губы. — А думаешь, я не страдаю от этого? Еще как страдаю! У меня душа разрывается при мысли о наших бедных жмыхах! — Мишка стукнул себя кулаком в грудь. — Но я всегда осознавал всю тяжесть их положения. Я за них биться буду и костьми лягу! Ив, дорогой! — Копатель патетически вскинул руку. — Ты там, в земле, будешь лежать, а я за тебя здесь сражаться, за твое воскрешение!

— Надо что-то другое делать! — выкрикнул Иванушкин с тоской и осекся, потому что совершенно не знал, что же это другое.

— А ты молчи! — пискнул внезапно Андрюхин, высовываясь из-за мусорки. — Ты наполовину уехавший, и огородные дела тебя не касаемы. Теперь новый закон: частичные эмигранты, как и полные, не голосуют.

Им сделал суетливое движение, будто хотел прикрыть лицо руками, но потом справился с собою, и лишь спросил жалобно:

— Извините, но какой я эмигрант? Я всю жизнь огородный житель.