– Что случилось, Медок? – недоуменно спросил он.

– Мы должны поговорить, Ланс, – решительно заявила ему Хани.

Лицо Ланса сразу приобрело обиженное выражение.

– Ты это уже говорила, – сердито сказал он. – Я только не понимаю, почему твой важный разговор нельзя немного перенести. Ладно, выкладывай, что там у тебя, и покончим с этим.

– Хорошо, – Хани поспешно перевела дух и торопливо заговорила, опасаясь, что он передумает:

– Так вот, Ланс, я хотела сказать тебе, что не могу больше здесь оставаться. Мне пора возвращаться к своей работе. Все причины, которые оправдывали мое присутствие на острове, исчезли вчера, когда исчезла угроза твоей жизни.

– Это смешно! – тут же взорвался Ланс. – Я не понимаю, почему ты должна уезжать! Тебе же здесь нравится; кроме того, нам очень хорошо вдвоем – и в постели, и, я надеюсь, вне ее. Какого дьявола тебе понадобилось в Хьюстоне? А если бы мы не раскрыли эту Мартелл? Ведь тогда тебе пришлось бы остаться на острове еще неизвестно на сколько дней!

– Но ведь мы ее раскрыли! – возразила Хани. – В этом-то как раз все и дело, Ланс! Я не могу позволить себе остаться в этом райском уголке только потому, что мне здесь нравится. У меня есть моя работа, а это, между прочим, подразумевает и определенную ответственность. Как же ты до сих пор не понял, что я сама зарабатываю себе на жизнь?!

– Ты обещала остаться со мной до закрытия моей выставки, – упрямо сказал Ланс и нахмурился. Его ярко-васильковые глаза стали сапфирово-синими, и в них появился жесткий блеск. – Твоя драгоценная работа может подождать, разве не так? Или для тебя моя выставка больше ничего не значит?

– Твоя выставка здесь ни при чем. – Хани устало вздохнула. – Я обещала тебе и сдержу свое обещание. Но я рассчитывала, что мы займемся этим, когда встретимся в Нью-Йорке в будущем месяце. Поверь, Ланс, я вовсе не хочу совсем разрывать наши отношения. Например, я могла бы прилетать на остров, когда у меня будут выходные, или ты мог бы приезжать ко мне в те дни, когда не будешь слишком занят подготовкой к выставке. Просто мне кажется, что нам пора взглянуть на наши отношения… более реалистично.

– Звучит очаровательно, – едко заметил Ланс. – Ты – настоящая холодная рационалистка, Хани! Очевидно, именно такого предложения следовало и ожидать от частного детектива, который должен обладать трезвым аналитическим умом. Что ж, примите мои поздравления, мисс Шерлок Холмс. Правда, я все-таки надеялся, что когда ты будешь составлять свое расписание, то не забудешь поинтересоваться моим мнением!

Холодная рационалистка? Как бы не так! Каждое слово, которое произносила Хани, ранило ее самое, но она знала, что если ей хочется сохранить хотя бы крупицу уважения Ланса, она должна в первую очередь уважать себя. Кроме того, с самого первого дня их романа Хани знала, что такой момент обязательно наступит, и это помогло ей подсознательно к нему подготовиться.

– Если дело до этого дойдет, я обязательно поинтересуюсь твоим мнением, – спокойно сказала она. – И, кстати, я не вижу ничего зазорного в том, чтобы быть реалисткой. Ты и сам знаешь, что эта идиллия не может продолжаться вечно. Когда-то нам обоим придется вернуться к своей собственной жизни… и тогда каждый из нас пойдет своим отдельным путем.

– Это… этого не может… не должно случиться! – запинаясь, проговорил Ланс, не глядя на нее.

– Нет, должно, – негромко возразила Хани, чувствуя, как непроизвольно напрягаются мускулы ее лица. – Как и ты, я не могу отказаться от своей работы и от своей независимости.