— Или ее конец, — чуть слышно пробормотал Хоу, вставая и подходя к окну.

Могильщики покинули свое укрытие под сосной и вернулись к работе. Он побледнел и тут же отвел взор. Потом повернулся и произнес внезапно осипшим голосом:

— Дождь перестал.

— Значит, мне пора! — воскликнул судья Ди.

Трое друзей вместе спустились по узкой винтовой лестнице.

Во дворе ожидал седобородый слуга судьи с двумя лошадьми. Подавальщик из харчевни наполнил прощальные чаши. Трое друзей опустошили их залпом, затем настал черед сбивчивых пожеланий и наставлений.

Судья вскочил в седло, старик взобрался на вторую лошадь. Судья Ди махнул хлыстом на прощание, и оба всадника пустились вскачь по тропинке, спускающейся к тракту.

Секретарь Лян и его друг Хоу проводили их взглядом, а потом Хоу обеспокоенно произнес:

— Я решил не тревожить Ди, но сегодня утром человек из Пэнлая донес до меня странные слухи. Говорят, что в здании суда видели призрак убитого судьи.

Два дня спустя, ближе к полудню судья Ди и его слуга добрались до границы провинции Шаньдун. На заставе они перекусили, сменили лошадей и поехали на восток, по тракту, ведущему в Пэнлай. Дорога шла холмами, густо заросшими лесом.

На судье было простое дорожное платье. Официальное одеяние и немногочисленные личные вещи он вез в двух вместительных переметных сумах. Он мог позволить себе путешествовать налегке, поскольку решил, что обе его жены и дети прибудут, когда он обоснуется в Пэнлае. Семья со слугами и оставшимися пожитками поедут в крытых повозках. Его помощник и слуга Хун Лян вез самое ценное: прославленный меч «Дракон дождя» — фамильную реликвию рода Ди, и древний канон по юриспруденции и сыску, поля которого покойный отец Ди, член Императорского совета, обильно испещрил аккуратными заметками.

Хун Лян служил семейству Ди еще в Тайюане. Он присматривал за судьей, когда тот еще был ребенком. Позже, когда судья перебрался в столицу и завел там собственное хозяйство, преданный старый слуга последовал за ним. Он оказался просто незаменим в домашних делах, в то же время исполняя обязанности личного секретаря Ди. А теперь он настоял на том, чтобы сопровождать своего хозяина в Пэнлай.

Пустив лошадь легким аллюром, судья повернулся в седле и сказал:

— Если погода не испортится, Хун, мы к ночи доберемся до гарнизона в Циньчжоу.

Оттуда тронемся с утра пораньше и засветло будем в Пэнлае.

Хун кивнул.

— В Циньчжоу надо попросить командующего послать гонца, чтобы предупредил судейских в Пэнлае о нашем прибытии, так чтобы…

— Ничего подобного мы делать не будем, Хун! — тотчас прервал его судья. — Старший писец, который после убийства судьи временно замещает должность, знает о моем назначении, и этого вполне достаточно. Предпочитаю явиться неожиданно. В том числе и поэтому я отказался от воинского сопровождения, которое мне предложил командующий заставой.

Поскольку Хун ничего на это не ответил, его хозяин продолжил:

— Я внимательно изучил дело об убийстве судьи, но, как тебе известно, оттуда исчезло самое важное, а именно, бумаги, обнаруженные в кабинете покойного. Дознаватель доставил их в столицу, но они были украдены.

— Почему дознаватель провел в Пэнлае только три дня? — озабоченно поинтересовался Хун. — В конце концов, убийство императорского наместника — дело нешуточное; ему надлежало больше времени уделить расследованию и уж во всяком случае не возвращаться без версии, как и почему было совершено убийство.