– Неужели вы не понимаете, что, если самолет немедленно не поднимется в воздух, сюда нагрянет таможня, – произнес Оксли умоляющим голосом.

– Раз уж вы сами заговорили об этом, могу вам сообщить, что Микки и я приняли решение передать груз властям.

– Вы не соображаете, что несете.

– Напротив. Мне известно, что федеральные агенты заинтересованы больше в вас и вашем брате, чем в сокровищах Уаскара.

– Откуда вы взялись на этом самолете? – рявкнул Золар.

– Все очень просто. Мы улетели на одном из транспортных вертолетов, перевозивших золото. Военные инженеры привыкли к нам и не обратили внимания, когда мы сели в самолет. Мы прятались в одной из комнат для отдыха, пока пилот не отправился к вам, и тогда захватили кабину пилотов.

– Почему вы так уверены, что федеральные агенты поверят вам? – спросил Оксли.

– Дело в том, что Микки и я в свое время тоже были агентами. Когда мы захватили кабину, Микки связалась по радио с нашими старыми друзьями в Вашингтоне, и они организовали вам встречу.

Ярость Золара невозможно было описать. Он готов был разорвать супругов на части.

– Вы и ваша лгунья жена заключили с нами сделку. Вам был обещан определенный процент выручки от продажи сокровищ. Так или не так? – заорал он. Он ждал ответа, но так как Мур и его жена молчали, он продолжал сам: – Сколько же процентов вам предложило правительство? Десять, двадцать, может быть, даже пятьдесят?

– Мы не заключали сделок с правительством, – медленно произнес Мур. – Мы понимали, что вы не собираетесь выполнить соглашение и намереваетесь убить нас. Мы хотели украсть сокровище для себя, но, как видите, наши планы изменились.

– Обрати внимание, как хорошо они владеют оружием, – заметил Оксли. – Сайрес был прав, они парочка убийц.

Мур кивнул в знак согласия:

– Ваш брат был прав. Нужно самому быть убийцей, чтобы почувствовать его в другом.

Раздался стук в дверь пассажирского салона самолета. Мур дулом пистолета указал на лестницу, ведущую вниз.

– Идите и откройте, – приказал он братьям.

Те неохотно повиновались.

Когда дверь открылась, в самолет вошли двое: негр огромного роста и белый, едва достигавший негру до плеча. Золар сразу же признал в этих людях федеральных агентов.

– Джозеф Золар и Чарлз Оксли, я Дэвид Гаскилл – агент Таможенной службы США, рядом со мной агент Фрэнсис Рэгсдейл, ФБР. Вы арестованы по обвинению в контрабанде артефактов в США, кражах произведений искусства из музеев и частных коллекций, изготовлении подделок и незаконной торговле.

– О чем вы говорите? – запротестовал Золар.

Гаскилл игнорировал его вопрос и, улыбаясь, бросил взгляд на Рэгсдейла.

– Разделим эту честь на двоих?

Рэгсдейл согласно кивнул головой.

– Приступаем.

Пока Гаскилл надевал наручники на Золара и Оксли, Рэгсдейл зачитал арестованным их права.

– Вы хорошо поработали, – сказал одобрительно Мур. – Мне сообщили, что вы были в Калехико.

– Мы были на борту военного самолета через пятнадцать минут после того, как поступило сообщение из штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне, – ответил Рэгсдейл.

Оксли бросил взгляд на Гаскилла. Взгляд, в котором впервые за время их разговора не было ни страха, ни растерянности, только спокойная уверенность.

– Вы и за сто лет не найдете улик, чтобы осудить нас.

– Что скажете про это? – Рэгсдейл кивнул в сторону отсека с золотом.

– Мы были только пассажирами, – объявил Золар, к которому тоже вернулось самообладание. – Мы приглашены профессором Муром и его супругой.