– Доктор Спок педиатр, – парировала Анфиса, – американец. В США все с недоразвитыми мозгами. Империя зла, мировая капиталистическая система, готовая в любой момент напасть на Советскую Россию. Жаль, Хрущев по Кеннеди из ракет не жахнул. И почему я должна принимать советы идеологического врага, да еще доктора для детей? Дайте чаю! С сахаром и вареньем! Назло Споку!

– Очнись, Фиса, на дворе давно свобода, – не сдалось меццо.

Я потрясла головой и уставилась на вторую бабулю, вплывшую в просторную кухню.

– Прошу любить и жаловать. Маргоша. Маргоша, это Таня. Она здесь поживет немного, – быстро представил нас друг другу Димон.

Я лишь хлопала глазами. Четыре одинаковые кошки, каждая со своими едально‑писательными привычками и личными наборами «миска – лоток», – еще куда ни шло, но две словно отлитые в одной форме старушки? Фиса и Маргоша, вероятно, близнецы, обе среднего роста, умеренной полноты, с круглыми лицами, чуть удлиненными, широко расставленными карими глазами, бровями‑ниточками и волосами, тщательно уложенными при помощи бигуди. Угадайте, какого цвета были локоны бабулек? Абсолютно верно: сочного апельсина. Старушки маскировали седину хной и слегка перестарались с количеством краски.

– Она немая? – вскинула брови Маргоша. – Димочка, почему твоя жена молчит?

Хакер ткнул меня в бок.

– Таня, – пискнула я, – и я не супруга Коробкова, а коллега.

– До сих пор все многочисленные бабы, которых Димочка сюда притаскивал, представлялись его законными половинами, – с плохо скрытой язвительностью сказала Марго.

– Спать с коллегой запрещено моральным кодексом строителя коммунизма, – забеспокоилась Фиса, – вы член партии?

– Какой? – по глупости уточнила я.

Анфиса всплеснула руками.

– Димочка! Она диссидентка? У нас в стране, по счастью, одна партия! КПСС!

– Татьяна уже поняла, что ты со сдвинутой крышей, – перебила Анфису Марго, – КПСС давно нет.

– Я вчера по телевизору видела Ленина, – уперлась Анфиса.

– Кино крутили, – засмеялась Маргоша, – про вождя революции и Инессу Арманд, как они бедную Крупскую обманывали.

– Боже, боже, – зашептала Анфиса, – замолчи. Не говори глупостей. Арманд – развратная женщина! Так вы член КПСС?

Я покачала головой.

– Нет.

Фиса встала.

– Надеюсь, вы состоите в рядах ВЛКСМ?

Мне снова пришлось разочаровать старушку:

– Нет.

Маргоша села за стол.

– Слушай, Таня. У Фисы плохо с головой, для нее на дворе все еще семидесятые годы прошлого века. Не спорь с ней, и мы поладим. Я, в отличие от Анфисы, нормальная, слежу за питанием и хожу в фитнес. Короче, завтра разбудишь меня в семь, дашь на завтрак мюсли с черникой и проводишь на занятия спортом. А сейчас советую всем разойтись по спальням, у нас отбой! Ты жена Димочки?

– Нет, – уже в который раз за вечер произнесла я.

– Тогда ты не ляжешь с ним в одну кровать! – заявила Маргоша.

– Господи, я и не собиралась, – испугалась я, – мы коллеги, друзья, у меня есть муж!

– А кому наличие мужа мешает развратничать? – насупилась Маргоша.

Димон схватил меня за плечо, выпихнул из кухни и протащил до вполне уютной комнаты с большой кроватью.

– Устраивайся, сюда никто без стука не войдет. Давай договоримся: ты ухаживаешь за кисами и не лаешься с бабульками. А я… ну, короче, живи тут сколько хочешь, вернется из командировки Гри, ему тоже места хватит.