Через пару дней Влада Сергеевна случайно столкнулась у могилы Евдокии с Киселевым и предложила ему удочерить Аню.

Поведав почти без передышки эту историю, она замолчала.

– Но почему именно Киселевы? – удивилась я.

Влада объяснила:

– Они хотели девочку, мечтали о ребенке. Виктор произвел на меня впечатление человека, способного адаптировать Аню. Мы не отдаем воспитанников просто так, не суем их, как котят в переходе, по принципу «забери от меня, а дальше делай что угодно». Непременно проводим несколько собеседований, стараемся понять, какие цели преследуют будущие родители. Мотивация‑то у всех разная: одни хотят иметь стакан воды в старости, другие мечтают прославиться как семья гениального математика или музыканта, третьи пытаются при помощи малыша склеить треснувший брак. Большинство людей думает о себе, а не о ребенке, такие родители не станут учитывать его желания, будут ломать и подгонять малыша под свою мечту. К сожалению, довольно часто приемные родители возвращаются с претензиями в интернат, говоря: «Мы представляли малышку в бантиках, которая будет нас любить, целовать, а она грубит и не слушается. Возьмите ее назад».

Я думаю: если Господь не дает кому‑то чадо, то не следует спорить с его волей, он знает, что делает. Но Лена и Виктор казались мне людьми, которые желают помочь ребенку, а не себе. Аня нуждалась в таких маме с папой.

– Значит, у Киселевой есть отец и бабушка? – уточнила я.

Влада Сергеевна кивнула:

– Да, и они богатые люди, известные врачи, благотворители.

– Согласитесь повторить эту историю Юрию в глаза? – спросила я.

Влада Сергеевна забеспокоилась:

– Зачем? Аня может сдать анализ ДНК, который подтвердит либо опровергнет отцовство Гвоздева. Меня не надо вмешивать, я инвалид с костылем.

Глава 7

Едва выйдя от приветливой пенсионерки, я набрала номер Коробка и потребовала:

– Необходим сбор и проверка новой информации.

– Заявление по форме «А‑один» в пяти экземплярах, – ответил Димон, – три печати, два штампа, восемь копий.

– Прости? – не поняла я.

– Я плохо пошутил? – расстроился Димон. – Слушай, ты в курсе, какие мюсли требует Маргоша? Она мне телефон оборвала!

Я вспомнила про коробку «Антистресса» для капризных тучных кошек и быстро ответила:

– Выбрось из головы, я сама куплю. Сосредоточься на работе. Гвоздев Юрий. Шестнадцать лет назад имел связь с девушкой Олесей из Бодольска. Есть предположение, что она родила от него девочку и уехала в деревню Каскино к своей бабушке Вере. Вероятно, ее ребенок и есть Аня Киселева. Оценил фронт работы? Да, чуть не забыла, у Олеси есть родственница Нина. Все.

– Фамилия Олеси? – спросил Димон.

– Не знаю, – ответила я.

– Место ее работы?

– Понятия не имею.

– Адрес?

– Не слышала, – «обрадовала» я Коробка.

Но нашего компьютерного гения трудно смутить.

– Хорошо хоть город можешь назвать, – весело прокомментировал он, – Бодольск сужает круг. Будь она Олесей из России, дело оказалось бы сложнее. Может, о бабушке чего известно?

Я порылась в памяти.

– Она умерла в глубокой старости.

– Отлично. Скончайся тетушка в ранней юности, не быть бы ей бабкой, – подхватил Димон. – Полагаю, о Нине ты тоже знаешь массу интересного?

– Нина, просто Нина, – буркнула я.