– Как‑нибудь обойдемся без ваших советов, мистер, – исполненный гнева голос Буллена стал похож на щелканье заржавленной мышеловки, глаза только что молнии не метали.

– Это срочно, сэр. Необходимо, чтобы капитан Брейс...

– Я отдал вам приказ, мистер Картер. Вы обязаны его выполнить.

– Да успокойтесь вы, наконец, капитан Буллен, – почтительное раздражение, но раздражения больше, чем почтения.

– Я думаю, вам стоит его выслушать, сэр, – встрял в разговор боцман, немало этим смущенный. – Ведь мистер Картер ночью не так просто по палубе прогуливался, если я, конечно, не ошибаюсь.

– Спасибо, боцман, – я снова повернулся к капитану Брейсу. – Позвоните вахтенному офицеру. Курс – вест, полный вперед. Виноват, самый полный. И быстрей, капитан.

Настоятельность моего тона наконец подействовала. Для человека, только что потерявшего сто пятьдесят миллионов долларов, капитан Брейс действовал на удивление решительно и без предубеждения к тому, кто явился причиной этой потери. Он бросил несколько слов стоявшему рядом младшему офицеру, затем повернулся ко мне и свысока, изучающе меня осмотрел.

– Ваши аргументы, сэр?

– В трюме номер четыре «Кампари» увозит атомную бомбу с тикающим часовым механизмом. «Твистер» – новое оружие, которое стащили у американцев неделю или около того назад. – Взгляд на вытянувшиеся, недоверчивые физиономии слушателей показал, что они отлично знали, о чем идет речь, но столь же ясно было, что они не могли в это поверить. – «Твистер»...

– Атомную бомбу? – Брейс как‑то сразу охрип и заговорил неожиданно громко. – Что за вздор?

– Может, вы все‑таки выслушаете? Мисс Бересфорд, я говорю правду?

– Вы говорите правду, – голос Сьюзен прерывался, как завороженная, она не сводила глаз с того гроба. – Я видела его, капитан. Но...

– Достаточно, – прервал я. – Итак, бомба на боевом взводе. Должна взорваться через, – я взглянул на часы, – двадцать пять минут. Каррерас тоже знает время взрыва. Именно поэтому он и улепетывает на такой умопомрачительной скорости. Он воображает, что «Твистер» у нас на борту. И именно по этой же причине я так тороплюсь в противоположном направлении: знаю, что он не здесь.

– Но ведь он здесь! – воскликнула Сьюзен. – Здесь, вы сами знаете, что здесь. Этот гроб! Вот он!

– Вы ошибаетесь, мисс Бересфорд. «Тикондерога» двинулась с места.

Вибрация стремительно набиравшего обороты гребного вала ощущалась сквозь палубу противной дрожью. Зная, что мы по‑прежнему на виду у Каррераса, я не хотел торопить события и поэтому еще секунд десять‑пятнадцать спокойно лежал на носилках, в то время как сорок пар расширившихся от ужаса глаз ели покрытые флагами гробы. Затем корма «Тикондероги» повернулась к востоку, загородив «Кампари». Я откинул одеяло, сорвал с ноги верхнюю повязку и шину, нашел припрятанную отвертку и неуклюже поднялся на одеревеневшие ноги. На пассажиров и команду, свято веривших, что у старшего помощника Картера сложный перелом бедра, это произвело эффект, мягко говоря, поразительный, но у меня совсем не было времени этим эффектом насладиться. Я заковылял к ближайшему гробу и содрал с него флаг. – Мистер Картер, – капитан Брейс был уже рядом со мной, – как вы осмелились? Пусть Каррерас и преступник, но он сказал мне, что сенатор Хоскинс...

– Ха‑ха, – развеселился я. Ручкой отвертки я отстучал три коротких двойных удара в крышку гроба – изнутри донеслось три удара в ответ. Я оглядел сомкнувшееся вокруг кольцо зрителей.