Но может быть, всего лишь может быть, всё изменится сейчас. Он попытался отключить собственный страх, чтобы увидеть, как искажается лицо Джеррисона, увидеть, как он отшатывается от невидимого взрыва, увидеть, как он, президент Соединённых Штатов, первым из носителей этого титула за последние десятилетия попадает в солдатскую шкуру, несёт солдатское бремя и чувствует солдатский ужас перед тем, что оставшиеся дома приказывают солдату сделать.

Глава 27

— Приведите сюда Сингха немедленно! — сказала Сьюзан в микрофон в рукаве. Потом повернулась к Кадиму. — Что ты с ним сделал?

— Ничего, — ответил Адамс, но каждое слово, похоже, давалось ему с трудом.

Сьюзан посмотрела на президента, лежащего на кровати с приподнятым изголовьем: его глаза расширены от ужаса, лоб покрыт испариной. Доктор Элисса Сноу слушала его стетоскопом.

— Не врать! — сказала Сьюзан. — Что ты сделал?

Но глаза Кадима закрылись, и он начал беспорядочно раскачиваться, словно пытаясь сохранить равновесие. Он не касался его. Он ничего не сделал, и всё же…

— Кадим, ради Бога! — воскликнула она. — У него же только что была операция на сердце!

Она услышала быстрые шаги в коридоре снаружи, затем дверь распахнулась, и в неё вошёл Ранджип Сингх, сопровождаемый одним из агентов. Сьюзан указала на Джеррисона.

— Кадим сделал что‑то с разумом президента, и теперь у него судороги.

Сьюзан увидела, как Ранджип поворачивается посмотреть на Кадима, и проследила за его взглядом. Глаза Кадима были плотно закрыты, и он быстро‑быстро мотал головой из стороны в сторону. Лоб был мокрым от пота.

— Вот дерьмище, — сказал Сингх — Сьюзан впервые услышала, чтобы он ругался. Он подошёл к Кадиму и отвёл его — глаза у того были по‑прежнему закрыты — к стулу рядом с кроватью президента и осторожно, почти нежно усадил. А затем он взял руки Кадима в свою — тёмно‑коричневую в светло‑коричневую — и, к изумлению Сьюзан, потянулся к президенту и взял руку президента другой своей рукой — бледную в светло‑коричневую, и, стоя между ними двумя, словно мост, сказал:

— Итак, выслушайте меня, вы оба! У вас флешбэк. Это я, Ранджип Сингх, и вы в больнице Лютера Терри. Вы дома, в Соединённых Штатах, в безопасности. В безопасности!

Сьюзан тоже двинулась было к кровати президента; ей не нравилось, что Сингх снова подвёл Кадима близко к Джеррисону. Но доктор Сноу жестом остановила её. Сьюзан видела, как поднимается и опускается простыня, покрывающая грудь президента. На фоне частых гудков монитора сердечного ритма она слышала, как Кадим тихо рыдает.

— Вы в безопасности, — снова повторил Ранджип. — Вам ничто не угрожает. Это было за тысячи километров отсюда и много, много месяцев назад. Всё это прошло. Кадим, это прошло. Мистер президент — мистер Джеррисон — это прошло.

Сьюзан чувствовала себя беспомощной — и очень злой; она ни за что не должна была допускать Кадима сюда. Чёрт, да он же мог довершить то, что не удалось Гордо Данбери. Сердце президента всё ещё частило, и доктор Сноу торопливо готовила шприц.

— Сделайте глубокий вдох, — сказал Ранджип, глядя на президента, глаза которого по‑прежнему были расширены. — Сделай глубокий вдох, — повторил он Кадиму, который, как могла видеть Сьюзан, так сильно сжимал руку, что это наверняка причиняло боль им обоим. — Задержите дыхание, — сказал Ранджип. — Просто задержите дыхание и досчитайте до пяти: один, два, три, четыре, пять. Теперь выдыхайте, медленно, медленно — правильно, вот так.