|
— Решите эту проблему, Деспонд. — Есть, сэр. Едва Эсперандо Деспонд отвернулся от телефона, как в кабинет вошёл агент из компьютерного отдела. — Есть новости? — нервно поинтересовался Деспонд. — Я насчёт первой девушки, чёрной, сэр. Это одна из проституток, которых мы вчера допрашивали. Её зовут Бонни Квинт. — Ты как будто встревожен. Что то не стыкуется? — проницательно спросил Деспонд. — Опять очередная загадка. Она не призналась, что была с Мочениго прошлой ночью, но мы на её чистосердечное признание и не рассчитывали. Удивляет другое: приметы парня, с которым она, по её словам, была. — Компьютерщик с сомнением покачал головой. — Эти сведения не совпадают с показаниями Найсмита, того парня, который сказал, что с ней был он. Зато совпадают с приметами того карлика, которого поймали цээрушники. Только он сказал, что был с другой девушкой. Деспонд вытер лоб. — Что за чертовщина происходит в этом городе? — спросил он у потолка. — Новый вид сексуальных оргий! Действительно, с тех пор, как два дня назад в Лас Вегас прибыли «Ветераны Секс Революции», в городе начались самые разные сексуальные оргии. «Бригада Хью М. Хефнера» сняла два этажа отеля «Пески», наняла целую толпу профессиональных проституток и до сих пор не вышла из номеров, чтобы примкнуть к «Бригаде Альфреда Кинси», «Партизанам Нормана Мейлера» и всем остальным, маршировавшим туда и обратно по Стрипу, брызгавшим между ног молоденьким девушкам из водяных пистолетов, передававшим по рукам бутылки с самогоном, повсеместно блокировавшим уличное движение и крайне досаждавшим пешеходам. Сам доктор Найсмит после нескольких символических выходов избегал массовых развлечений. Он уединился в номере люкс, чтобы поработать над новым письмом, призывающим к сбору денежных средств для «Фонда Колосса Йорба Линдского». Вообще, ВСР, как и «Белые герои, противостоящие красному экстремизму», относились к разряду малых проектов и приносили гроши. Большинство настоящих ветеранов сексуальной революции давно согнулись под гнётом сифилиса, брака, детей, алиментов или ещё какой нибудь заразы, и мало кто из белых людей изъявлял готовность противостоять красному экстремизму тем идиотским способом, который предлагался в брошюрах Найсмита. В обоих случаях ему удалось разглядеть две шизофренические ниши, которые до него никто не эксплуатировал, и быстро их занять. Общество «Джон Диллинджер умер за тебя», которым он неимоверно гордился, поскольку это была, пожалуй, самая невероятная религия за долгую историю человеческого увлечения метафизикой, тоже приносило немалый ежегодный доход. Но настоящие деньги давал «Фонд Колосса Йорба Линдского», который уже несколько лет успешно собирал средства на сооружение героического монумента — из цельного золота и на три метра выше Статуи Свободы — бывшему президенту мученику Ричарду Милхаусу Никсону. Этот монумент, оплаченный чуть ли не двадцатью миллионами американцев, которые все ещё любили и уважали Никсона несмотря на его чудовищную ложь Конгрессу, министерству юстиции, прессе, телевидению, судам и т. д., будет стоять при въезде в Йорба Линду, малую родину Хитрого Дика, и грозно хмуриться в сторону Азии, чтобы эти подонки не смели и думать напасть на Дядюшку Сэма. Около правой ноги гигантского идола — верный Чекере, с обожанием заглядывающий хозяину в глаза; левой ногой колосс попирает раздавленную аллегорическую фигуру, символизирующую Сезара Чавеса. В правой руке Великий Человек держит пучок салата латука, а в левой — магнитофонную катушку. Все это настолько пришлось по душе Американцам Фундаменталистам, что Фондом Колосса были уже собраны сотни тысяч долларов. Для бегства вместе с деньгами вкладчиков Найсмит уже присмотрел уютное местечко в Непале. Найсмит был невысоким худощавым мужчиной и, подобно многим техасцам, носил ковбойскую шляпу (хотя никогда не пас стада) и усы фасона «бандито» (хотя все его экспроприации опирались на обман, а не на силу). |
