— Так вы готовы перечислить, что похищено? — напомнил за спиной следователь.

В шесть вечера в новостях, а в два часа дня уже в Интернете появилась информация о краже из квартиры депутата Государственной думы Давыдова.

— Вор залез в квартиру на Балаклавском проспекте в период с 14.00 до 7.20, подобрав ключи к замкам входной двери, — бойко докладывала смазливая девушка с микрофоном. — В пресс-службе столичного главка МВД РФ факт кражи по указанному адресу подтвердили, уточнив, что преступник унес 300 тысяч рублей, 5 тысяч евро, 5 тысяч долларов и трое позолоченных часов. Уголовное дело возбудили по статье «кража».

А Давыдов в который уже раз метал громы и молнии по телефону в адрес вневедомственной охраны. Сигнализация сработала, оказывается, в семь вечера. Просто наряд полиции из-за дикой пробки не смог пробиться к дому на Балаклавском. Подъехали они с опозданием в двадцать минут, когда в квартире уже и следа воров не было. Давыдов собирался судиться с полицией, он намерен был отыграться хоть на ком-то за безалаберность, за бардак… Собственно, бардак, по его мнению, был вообще во всей стране.

Глеба в доме Давыдовых в Чите знали прекрасно. Борис Михайлович удивился бы тому, как приветливы с этим молодым человеком все наемные работники. И горничная Лида, и повар китаец Ли, и садовник Макарыч. И даже охранники — угрюмые здоровенные парни Олег, Тофик Зейналов и Мишка улыбались и здоровались с Глебом за руку.

И дело было не в том, что Глеб мог вот-вот стать мужем хозяйской дочки Юлии. И даже не в том, что по документам именно Юлия, а не Борис Михайлович, считалась собственницей золотодобывающего предприятия. Просто Глеб — молодой ученый-физик — был отличным парнем. Он был всегда приветлив, словоохотлив, умел шутить и знал массу анекдотов. И он никогда свысока не смотрел на обслугу дома Давыдовых. Никто из персонала ни за что не проболтался бы Давыдову-старшему, когда тот приедет из Москвы, что Глеб порой и до двух ночи задерживался у Юли в комнате.

Сегодня Глеб приехал в поселок Забайкальский, который считался элитным районом Читы, в пять часов вечера. Он не успел поднять руку к кнопке, как из динамика раздался голос Олега — дежурившего сегодня охранника:

— Здорово, Глеб! Открываю…

— Привет, Олег! Юля дома? — задержавшись перед камерой, спросил Глеб.

— Дома, а вы что, не договаривались?

— А если не договаривались, то не пустишь? — рассмеялся Глеб.

— Да ладно тебе! Юлька с меня стружку вместе со шкурой спустит. Иди от греха подальше.

Глеб снова засмеялся и вошел на территорию загородного дома. Дверь плавно закрылась за его спиной. Смеяться было чему, потому что здоровенные охранники очень комично вешали носы и опускали взоры, когда Юлька устраивала им разносы. Никогда это не происходило без причины. То кто-то из парней перед дежурством хлебнул пивка, кто-то опоздал на пятнадцать минут, а кто-то вздремнул перед экранами мониторов. Юлька, как любовно за глаза звали хозяйскую дочь среди обслуги, не была злюкой или врединой. Она просто была вспыльчивой, энергичной и эмоциональной. На нее не обижались. Зачастую разнос заканчивался улыбками, добрыми насмешками и ехидными намеками.

Юля была дома. Точнее, возле цветников, где под ее строгим надзором улыбчивый Макарыч срезал розы для букета. Юля хотела устроить сегодня маленькое домашнее торжество по поводу успешной защиты Глеба. Это в ней тоже всем нравилось. Подруги и просто сверстницы Юли стремились выбраться из дома, норовили отмечать торжественные события в клубах и кафе.