Остальные разразились протестующими возгласами.

– Видимо, придется все же принять твой вариант с Копьем, – заключила Фелиция. – Но если ты, Эйкен Драм, надумал сыграть с нами одну из твоих паскудных шуток, тогда заранее моли Бога спасти и сохранить твою задницу!

– Фи! – отозвался золотой человек. Подняв Копье и тяжелую батарею, точно детские игрушки, он кивнул на каменную баррикаду. – Не будешь ли ты столь любезна отворить дверь джентльмену, у которого руки заняты?

Фелиция скрестила на груди руки в сапфировых латных рукавицах и засмеялась серебристым смехом.

– А почему бы тебе не показать нам свое искусство?

Эйкен вздохнул с видом мученика. Затем повернулся ко входу в пещеру и высунул язык. Каменная глыба вся вдруг покрылась мельчайшими дырочками. Они все росли и росли, пока весь монолит не превратился в кружевную паутину и не рухнул под тяжестью собственного веса со звоном разбитого стекла.

– Дрянная работа! – заметил шут, потом превратился в козодоя и взмахнул серповидными крыльями. – Квик-квик! – послышалось насмешливое чириканье, и птичка скользнула в ночь, зажав в клювике соломинку и кусочек мха.

Никто из людей в пещере не видел, что полетела она прямо на север, в направлении Европейского материка.

«Гамбол?»

«Да, Эйкен?»

«Дом они купили со всей обстановкой, а вокруг дома белый штакетник. Аккурат, как мы рассчитали. Они, конечно, немного поволнуются, когда я не выйду с ними на связь будущей ночью. Но потом решат, что я попался в лапы какому-нибудь чудовищу, и приступят к выполнению нашего плана. Что им еще остается? Будь наготове, они подойдут к задней двери. На Фелиции голубые доспехи, и вся она напичкана метафункциями. Гляди, чтобы у твоих ребят были поставлены надежные экраны. Кроме нее, там шесть мужиков, одетых как серая стража, и две бабы в платьях прислуги – знаешь, такие, в полосочку? Ума ни у кого, кроме Фелиции, нет. Их легко будет остановить, кольчугу только надень.»

«А Фелиция?»

«С ней сам знаешь, как обойтись. И береги свои волшебные петарды.»

«Понял. Ты в Надвратный Замок?»

«На легких крылышках. Времени вагон. Желаю тебе приятно провести день. Позаботься, чтобы к ночи на ковровой дорожке для почетных гостей не было ни пылинки. Бай-бай!»

«Приятного полета, Эйкен Драм!»

– Я так и знала! Так и знала! – раздраженно вскричала Фелиция.

– Уже половина первого, – заявил Уве. – Нам пора. Не меньше трех часов придется добираться до города, даже если раздобудем иноходцев… и еще больше потребуется времени, чтобы залезть на утес. Мы не можем ждать.

– Это ловушка! – настаивала девушка.

– Попытайся еще раз выйти на контакт, – уговаривала ее Амери. – Вызови его, потом Элизабет.

Бешеные карие глаза Фелиции сосредоточились на каком-то дальнем предмете, ее пальцы непроизвольно легли на золотой торквес. Все напряженно ждали.

Хрупкая на вид спортсменка еще больше съежилась под своими сверкающими доспехами.

– Никого. Ни Эйкена, ни Элизабет. Нельзя нам идти. Говорю вам, это ловушка!

Вождь Бурке неуклюже навис над ней своим мощным торсом.

– Конечно, он мог нас и подставить, золоченая мелюзга. Хотя вовсе необязательно именно так объяснять его молчание. Вдруг он находится в таком месте, откуда не решается нас вызвать? К примеру, гуманоиды пришли за ним и утащили на свою пирушку, прежде чем он слово успел вымолвить. Ведь может такое быть?

– Может, может! – огрызнулась Фелиция.