– Есть и другие. В городе на лестнице, ведущей в чудесный сад, – сказала Кадия. – Мужчины и женщины. Они тоже стражи?

Улыбка исчезла с его губ, он кивнул.

– Да, – произнес он тихо, и его взгляд обратился куда‑то вдаль. – Нас было много, а потом… потом осталось мало – тех, кто пробился к Вратам. В конце восстала сама земля и вышвырнула нас всех вон, Тьму и Свет вместе. Королевская дочь…

– Меня зовут Кадия, – перебила она. – Если в именах заключена какая‑то Сила, я даю мое для честного обмена.

Вновь легкая улыбка тронула его губы.

– Кадия! – Он повторил ее имя, словно пробуя его на вкус. – Необычное имя, но ты носишь его гордо, Носительница Силы. А теперь расскажи мне про старые земли. Наверное, они сильно изменились.

– Сперва ответь мне, – возразила она, – где стоит огненное кресло, в которое может сесть умирающий и встать здоровым?

Улыбка исчезла. Золотые глаза сузились.

– Что ты знаешь о Варме?

– Ничего. Только его имя, которое назвали здесь. Но я увидела сон, по‑моему, вещий – так, словно смотрела в волшебную чашу, – и она рассказала ему о том, что узрела в том месте огня и теней.

– Так! – Его голос прозвучал странно, словно тоскливо. – Оно снова восстает. Быть может, эта борьба бесконечна. Однако Уоно и Лика должны немедленно узнать об этом. Идем! – он взял ее за плечо и повел по дорожке через сад к входу в здание, которое она покинула не общепринятым способом.

На этот раз он нетерпеливо забарабанил пальцами по входной дощечке, и раздавшийся звук был густым и властным, требовавшим немедленного отклика.

Кадия не пыталась высвободиться из его хватки, понимая, что дело действительно важное. И еще она чувствовала, что в эту минуту Ламарил будет ей такой же опорой, как Джеган.

Вновь она оказалась перед парой, приветливо ее принявшей, и быстро вновь рассказала свой сон, замечая, что они обмениваются многозначительными взглядами.

Когда она умолкла, мужчина сказал почти с такой же тоской, которая прозвучала в голосе Ламарила:

– Опять! Неужели этому не будет конца?

– А возможен ли конец? – спросила женщина. – У всего есть своя противоположность, и равновесие сохраняется. Где Свет, там и Тьма, быть может, для того, чтобы лучше узнать Свет. Но как бы то ни было, Сила Варма пробудилась, и думается мне, поле битвы вновь ждет нас. Одно лишь пока определенно: Врата закрыты.

– И Врата не отворятся ни для кого! – объявил мужчина, но Ламарил перебил его:

– А Хранители?

– Это задача для… – ответ предназначался не воину. Женщина смотрела прямо на Кадию строгим оценивающим взглядом, и девушка напряглась, словно ожидал нападения.

– Это осуществимо… – задумчиво произнес мужчина и тоже посмотрел на девушку.

Кадия ждала, что последует дальше, а ее благоговение перед ними поугасло.

– Благороднейшие, меня влекло сюда для выполнения какой‑то задачи? А теперь вы медлите сказать мне – какой? Трясины я избрала по доброй воле. Теперь на них обрушились «желтая смерть» и, может быть, другие бедствия. Пока меч у меня и я не чувствую, что его надо вернуть в Ялтан, я должна следовать по пути, который он указывает.

Но они продолжали оценивающе смотреть на нее.

– Ты принадлежишь к поколению людей, нам неизвестному, – медленно сказала женщина.