– Я много чего читаю. Чаще научную литературу, которую советует папа.

– О, а вы читали популярный ныне трактат «Кровожадный лойтурец истязает крепостных и ставит на них опыты, пытаясь изобрести сверхчеловека»?

Я едва не пролила на себя кипяток.

Увы, но на этот раз выдержка моя сдала. С дребезгом поставив чашку и блюдечко на столик, я скрестила руки, прижимая к себе плед.

– Нет, – голос мой звенел от гнева совсем в тон чашечке и блюдцу. – Ничего такого не читала.

Не знаю, что заставило Давыдова перемениться. Может, он и сам понял, что перегнул палку, потому что голос его резко потеплел и зазвучал куда человечнее, а не так, словно он зачитывал приговор на суде.

– Я не понимаю вас, Клара, – произнёс он задумчиво, тоже отставив чашку на столик. – Вы же сами прислали дневник Михаила Белорецкого профессору Афанасьеву. Это вы просили его позвать сыскарей. Так почему теперь не желаете с нами говорить?

– Я…

Мне и себе-то это было тяжело объяснить, куда уж другому человеку.

– Я написала всё, что знаю в том письме. Что… что мой отец и граф, кажется, ставят опыты над людьми. И что Мишель пытался их разоблачить, после чего пропал. Все доказательства, что у меня были, я передала Афанасьеву. Я же сама… я…

– Вы всего лишь девушка, которую бросил собственный отец, – кивнул Давыдов. – И которая боится мышей.

Он снова взял чашку.

– Допивайте чай и ложитесь спать. Постарайтесь сегодня хорошенько отдохнуть. Завтра будет тяжёлый день.

– Станете меня пытать?

Он скосил на меня глаза и улыбнулся, покачивая головой.

– Допрашивать, господица Клара, я буду вас допрашивать, а не пытать. Честное слово, эти ваши романы. – Он фыркнул от смеха, опуская взгляд. – Точно не стал бы советовать их своим сёстрам.

– У вас есть сёстры? – не знаю, зачем спросила об этом. Мне на самом деле нет никакого дела до господина Бобра и его сестёр. Уверена, это чванливые высокомерные и крайне вредные девицы с ужасными манерами и маленькими злобными глазками.

– Да.Две. Младшая из них как раз вашего возраста.

– Вы с ними дружны? – пришлось поддержать беседу чисто из приличия.

– В детстве мы много играли вместе, хотя не с Лизой, это как раз младшая. Она была совсем крохой, когда я уехал в училище.

– Училище?

– Военное Императорское.

– Ну конечно, – кивнула я, поджимая губы.

– Что, «конечно»?

– Конечно же вы закончили военное училище. Это очевидно.

– Вы тоже своего рода сыскарь? – произнёс он с такой интонацией, что её можно было принять почти за шутливую. – Собираете информацию о других? По деталям одежды, привычкам, манере говорить и двигаться можете составить портрет человека?

И кто из нас перечитал приключенческих романов? Судя по всему, господин Бобёр большой поклонник детективов.

– Всё проще. Гадаю на кофейной гуще. Мы же в Великолесье. Тут люди дикие и суеверные.

– Ха, – неожиданно засмеялся он. – А это хорошо.

– Что? – От его реакции я растерялась, не понимая, как вообще общаться с этим странным человеком.