— Наконец-то, я нашел тебя, — улыбнувшись, словно безумный, он прижал меня к себе до хруста в ребрах.

— Зачем? — только и выдавливала я из себя полузадушенным шепотом.

— Прости меня, маленькая моя, — шептал он мне в макушку. — Я так перед тобой виноват. Если бы ты только знала… Я чуть не сдох, когда на утро понял, что тебя нет. Отец сказал, что это мое наказание, что он не позволит мне разрушить твою жизнь окончательно. Но я не мог без тебя… Меня наизнанку выворачивало от боли, я думал на потолок полезу. Хотел сдохнуть, но знал, что где-то в этом мире ты есть. Ждешь меня, такая родная, такая светлая, такая любимая. Моя… Все это время я мог думать лишь о тебе одной. Дышать и жить одной надеждой. Я так виноват… И ты имеешь полное право не прощать меня, потому что я придурок, конченный урод и полный козел. Но прошу тебя, дай мне хотя бы шанс, доказать, что я готов меняться ради тебя. Я потерял тебя и не знал, как вернуть. Думал сойду с ума, а теперь ты рядом, такая теплая и живая. Я люблю тебя, больше жизни. Прости идиота, молю…

Слезы уже текут по моим щекам, но я не могла ничего ответить, горло сдавило судорогой. Он медленно сползал на колени, утыкаясь носом в мой живот. Бормотал и продолжал нести какую-то чушь. В ночном полумраке общежития, это казалось бредом больной фантазии, наваждением… Сердце колотилось так быстро, что мне казалось, оно вот-вот проломит каркас ребер и вырвется из груди. Вит смотрит на меня снизу вверх. И меня прошивает насквозь… Его взгляд такой больной и обреченный, доводит меня до грани. Я реву и сползаю на пол, в его объятия.

— Маша, — шептал он в полубреду и гладил меня по голове.

— Что? — всхлипнула я.

— Прости меня, — словно мантру повторил он в очередной раз. — Я так сильно люблю тебя, что одно твое слово и я просто пойду и утоплюсь. Я не могу без тебя, честно…

— Как ты узнал, что я здесь? — все же нашла в себе силы, задать вопрос.

— Я искал, долго и упорно, молил отца, просил Константина, — ответил он, уткнувшись носом в мои волосы. — Пока однажды не догадался подкупить водителя. Он рассказал, что вез тебя и отца из больницы. Он не знал страны, но с тобой были зимние вещи. Я раз за разом сужал круг поиска, пока не нашел твое имя в списке олимпиадников. Ты всегда была слишком умной, чтобы просто отсиживаться в сторонке. Твоя гениальность тебя же и выдала.

— Я не хотела, чтобы ты меня искал, чтобы опять делал больно, — задыхаясь простонала я ему в грудь.

— Ударь меня, врежь, что хочешь делай, — задыхаясь бормотал Вит, — только не отталкивай, позволь остаться рядом. Доказать, что я изменился. Что стал другим ради тебя…

— Хватит, — замотала я головой.

— Еще целая жизнь впереди, молю не гони меня, — выдохнул он едва слышно.

— Прошу, не делай мне больнее того, что ты уже причинил, — всхлипнула я и утерла мокрый нос.

— Тогда я сам умру, чем повторю свою ошибку, — тихо говорит он и поднимает мою голову за подбородок.

— Обещаешь? — я верила, хотела и все же согласилась с собственным сердцем.

— Клянусь, — ответил Вит, прижимаясь своим лбом к моему.

Приблизившись вплотную Вит, поцеловал меня в губы. Так трепетно и бережно, что у меня в душе все заколотилось с утроенной силой.