И уволиться. Но чтобы пафосно так, с вызовом. В голове даже картинка нарисовалась, где я стою напротив Минаева, ухмыляюсь на его манер и говорю ехидно так: «А не пошел бы ты на…».
– Чего улыбаешься, Кудряшка? – перебил мою фантазию виновник происшествия. – Планы мести строишь, что ли?
– Надо больно, – фыркнула и тут же уточнила: – Где, блин, моя одежда? Хочу домой.
Макс вздохнул, покачал головой и вышел из комнаты.
Несколько секунд я простояла, ожидая, что и меня позовет. Не позвал.
– Весело, – буркнула, прижимая к груди найденные бюстгальтер с чулком, – он что, спрятал остальное?
Выходила из спальни с опаской, ступая на цыпочках и дыша через раз да все перегаром. Страшно хотелось заполучить вещи и сбежать. Даже очки уже не нужны были, честное слово. В соседней комнате слышалось шуршание, и я пошла на звук, наступив на серую тряпку. Хотела отодвинуть ее брезгливо ногой, но тут поняла, что это убогое смятое нечто – мое платье из прошлогодней коллекции модного дизайнера.
“Твою мать”, – опомнился от временной спячки мозг.
– Чтоб мне больше в жизни ни капли в рот не брать, – поддержала его полушепотом.
– Ты чего там? – отозвался Макс. – Мне говоришь?
Подняв платье, зашла в комнату и все-таки покраснела. Начальник держал в руках мои трусики, второй чулок, сумку и свой носок.
– Вот, – сообщил он, – чем богаты, как говорится.
– А почему они здесь? – спросила я и сразу пожалела об этом – уж больно довольная рожа стала у шефа. – Впрочем, не рассказывайте, пусть останется тайной.
Подбежав к нему, я отняла свое белье и сумку, развернулась и пулей вылетела в коридор в поисках ванной.
– Прямо и налево, – услужливо подсказал Макс. – Я пока кофе сварю. Ты будешь?
– Да, – откликнулась, открывая нужную дверь и тихо добавляя: – Сволочь, сам налево ходит и других заставляет.
Вспоминать, что я увидела в отражении зеркала не хотелось: мы с памятью договорились стереть образ того страшилища из головы, никогда к нему больше не возвращаясь. Спустя минут десять я вошла в кухню бодрая, накрашенная и причесанная. Ах да, и одетая, что, наверное, было самым важным.
Свежесваренный кофе манил издалека, привлекая своим божественным ароматом и заставляя забыть все плохое хотя бы на время. И я бы забыла, но Макс по-прежнему ходил в одних брюках, смущая и напоминая о моем проступке. Поэтому пришлось молча протянуть ему заимствованную ранее рубашку. Он не отреагировал, тогда я попросила:
– Оденься, а то продует.
– Точно продует, – согласился Минаев, глядя на меня в упор, – ты так возмущенно ноздри раздуваешь, что мне и правда прохладно стало. А согреться не с кем.
– Как это? – я погрозила ему пальцем. – У тебя невеста. Марина Викторовна.
– А ты как же? – ухмыльнулся он.
– А я – ошибка. Случайность. Больше не повторится.
– Думаешь?
– Гарантирую! – сжала ладонь в кулак, показала ему: – Я кремень. Больше не пью, так что…
Он закатил глаза, кивнул мне на стул:
– Садись, Кудриянова, сейчас кофе налью.
У меня аж скулы свело от новой вариации многострадальной фамилии. Но за стол села, руки сложила как первоклашка на первом уроке и радостно улыбнулась при виде фарфоровой кружечки, полной любимого напитка.
– Сахара ведь три ложки? – уточнил Макс, наливая сливки и едва ощутимо касаясь моего плеча локтем. |