— У меня сегодня было три совещания, — сказал Мэтью. — Я вернулся в офис только в четыре тридцать. Может быть, она…

— Я уверена, что она попросила бы передать тебе.

— Мне ничего не передавали.

— Значит, она не позвонила.

— Может быть, боялась, что я откажу. — Мэтью пожал плечами. — Как-никак, в этот уик-энд День отца.

— Возможно. — Сьюзен явно была обеспокоена. — Поэтому я тебя не ждала.

— Не беспокойся, ничего страшного. — Мэтью отставил свой стакан на стойку бара. — Если у тебя другие планы…

— Да нет, не в этом дело. Просто… Я была в душе и выгляжу, наверно, как мокрая кошка.

— Ты выглядишь прекрасно.

— Ладно тебе, льстец!

Наступило неловкое молчание. Сьюзен быстрым движением подняла руку, словно собиралась распушить волосы — типичный жест для женщины, когда она чувствует, что на нее смотрят или любуются ею, или и то и другое вместе, но тут же спохватилась, опустила руку и совсем по-девичьи передернула плечами.

— Если я не ослышалась, ты предлагал мне выпить.

— Скажи, что бы ты хотела.

— Мартини с «Бифитером» и со льдом.

Он взглянул на нее.

— Да-да. — Сьюзен улыбнулась.

Когда они были женаты, наиболее частым доводом в спорах был у них, как определил Мэтью, Аргумент Мартини с «Бифитером». Сьюзен утверждала, что ее муж не пьянеет, если выпьет, например, два скотча с содовой или вообще два чего угодно с содовой, но делается совершенно пьяным, распущенным, раскисшим, неуклюжим (все это словечки Сьюзен), стоит ему выпить два мартини, в особенности мартини с «Бифитером». Магическое слово «Бифитер» как бы придавало коктейлю дополнительную крепость.

Но сегодня, спустя два года, Сьюзен просит налить ей зелья, от которого мужчины делаются не только пьяными, но и распущенными и тому подобное, а женщины… Бог знает, какое воздействие может оказать мартини с «Бифитером» на воспитанную в пресвитерианском духе девушку из штата Иллинойс.

— Очень сухой, с двумя маслинами, — попросила Сьюзен.

Мэтью принялся смешивать коктейль.

— Терпеть не могу, когда она нарушает слово, — сказала Сьюзен. — Она быстро взрослеет, верно? Мы и опомниться не успеем, как она станет женщиной. Вот тогда мы узнаем, что такое настоящее беспокойство.

Мэтью отметил про себя слово «мы», но промолчал и продолжал готовить коктейль.

— Но ты, пожалуй, прав, это из-за Дня отца. Она постеснялась спросить.

— Я уверен, что это так. — Мэтью передал ей стакан.

— Спасибо, — поблагодарила Сьюзен. — Понимаешь, Мэтью, брат Дианы приехал из Дьюка на лето, и он тоже собирался с родителями на Палм-Бич. Мне кажется, Джоанна немножко в него влюблена, ну и… — Она пожала плечами, не окончив фразу, подняла свой бокал и предложила: — Не выпить ли нам за отречение Электры?

Мэтью усмехнулся.

— Почему ты не приготовил мартини для себя? — спросила Сьюзен.

— Я пью канадское виски. — Мэтью взял в руку свой стакан.