— Вы получили их в Майами?

— Послушайте, вас устраивает цена по семьдесят пять за тарелку?

— Нас они могли бы заинтересовать. Но мы хотим быть уверены, что их качество высокое. — Пауза. — У кого вы взяли их в Майами? У людей Ординеса?

Он высказал все это на чудовищном английском языке, но Дженни его поняла.

— Вы задаете слишком много вопросов, — сказала она. — Я вешаю трубку.

— Нет-нет, пожалуйста, por favor, нет, не делайте этого, señorita. — Снова пауза. — Если мы предложим шестьдесят?

— Мало.

— Можем мы обсудить вопрос при личной встрече?

— Нет.

— Хотелось бы увидеться с вами лицом к лицу.

— Увидимся при передаче товара. Прежде всего нам надо установить цену. Этого хочет и мистер Клемент. Он получает семь с половиной процентов.

— Нам?

— Что?

— Что значит «нам»?

— Моему партнеру и мне.

— А кто ваш партнер?

— А ваш? — Дженни повесила трубку.

И немедленно позвонила в «Весну». Когда Клемент подошел к телефону, сказала:

— Что это такое? Ловушка?

— В чем дело? Нет. Что случилось?

— Ваши люди задают слишком много вопросов. Я хочу договориться о цене и все. Никаких вопросов.

— Сколько вы хотели бы получить реально?

— Без трепотни?

— Ваша цена?

— Шестьдесят пять. И не торговаться.

— Я им скажу.

— Четыре. Вам остается семь с половиной.

— Понимаю.

— Я хочу покончить с этим не позже, чем через пять минут.

— Попытаюсь.

Через пять минут она позвонила снова.

— Они согласны на вашу цену, — сказал Клемент. — Ждут вашего звонка.

Дождь начался так внезапно, что все, кто сидел на веранде, были захвачены врасплох. Только что ярко светило солнце — и вдруг дождь, хлещет так, что брызги летят во все стороны. Посетители спешили прихватить с собой стаканы с напитками и свои сумки, испытывая то моментальное чувство товарищества, которое возникает во время внезапных катастрофических происшествий или неожиданных радостных событий. Крики удивления, смех, звук отодвигаемых стульев, беготня — и скоро на веранде остались только пустые столики, на которых хлопали от ветра мокрые концы белых скатертей, и стулья, стоически мокнущие под дождем.

Дождь налетел с моря, принесенный длинной темно-серой тучей.

— Я вся промокла, — сказала Сьюзен.

Она выглядела восхитительно. Желтое летнее платье с низким вырезом плотно обтягивало талию и бедра. Промокла она не слишком, но лицо и волосы были влажными от дождя, а губы улыбались.

Официанты суетились, рассаживая посетителей за столиками в зале, который гудел от оживленных разговоров, — каждый спешил удивиться тому, как быстро и неожиданно разразился дождь.

— Мне это что-то напоминает, — сказал Мэтью.

— Да, и мне тоже, — откликнулась Сьюзен и сжала ему руку.

— Но не могу понять, что именно.

— Мистер Хоуп? — К ним подошел метрдотель. — Прошу вас вот сюда.

Он подвел их к столику у раздвижных стеклянных дверей. Снаружи помощники официантов поспешно убирали посуду и серебряные приборы. Ветер налетал сильными порывами, и скатерти продолжали трепыхаться, словно жаждали улететь.

— Что-то в Чикаго? — подсказала Сьюзен.