И в самом деле, пройти мимо, сделав вид будто ничего не слышал, Лукин теперь не мог.

Он посмотрел на Ксению, смерил взглядом от головы до пояса, поскольку все остальное скрывал прилавок. Но и то, что находилось на виду, производило впечатление. Ксения была понастоящему красива здоровой женской красотой - не силой косметики, а природным даром.

Высокая грудь, мягкие полные губы, брови, узкими стрелками лежавшие над карими глазами, аккуратные ушки с маленькими сережками-звездочками. Лукин деланно вздохнул.

- Ох, девоньки! Мне бы так годков двадцать сбросить, я бы... А так, простите, ни сил, ни средств. Инструмент затуплен, опыт растерян...

- Ox, ox!

Клава возмущенно запротестовала. - И не совестно на себя клепать? Я же вижу, меня не обманешь.

- На кой мне врать?

- Что до инструмента, - Ксения лукаво улыбнулась и повела бровями, можно и поточить. Был бы в наличии.

- Не-е, девоньки, есть причина и пострашней. Вон тут у вас сколько ухажеров. Весь Кавказ. Они мне шею намылят в два счета.

- Это выочерноте?- Ксения громко захохотала. - Да они ко мне на три шага подойти боятся. Петухи!

- Ну что, - Лукин принял отчаянное решение. - Тогда пошли?

Отношения с жещинами у Лукина складывались по-разному.

До десятого класса он на девочек обращал мало внимания. Все, которые учились рядом с начальных классов, стали для него привычными и незаметными, как вещи в старой квартире.

Лукины жили втроем в тесной двухкомнатке, где для гостей все предметы стол, холодильник, шкаф, диван, книжные полки - становились непреодолимыми препятствиями.

Чтобы обойти их, приходилось лавировать в узких проходах. Сам Лукин - в те времена просто Лешка - даже в полной тьме, не зажигая света, спокойно обходил препятствия. Он не задевал их боками, не наставлял себе синяков на бедрах. Любая новая вещь могла взорвать привычую обстановку, но вещей родители, к счастью, не покупали.

Точно так же взорвало обстановку появление в классе в конце учебного года новенькой.

Аллочка Голикова впорхнула в класс как экзотическая бабочка крупноглазая, воздушная, с хорошо сформированной грудью, узкой талией, длинными ногами. И главное - Аллочка была скромницей: мягкий смущенный голос, потупленный взор...

Позже, сравнивая Аллочку с теми девчатами, что учились в классе до ее появления, Лукин пришел к выводу - среди них было несколько таких, которые по всем статьям превосходили новенькую красотой, умом, характерами. Но так уж случается: встречаешь нечто новое, и оно сразу затмевает свет. Едва увидев Аллочку, Лукин, как говорили в классе, "упал".

В общении с девчатами Леша не был скромником. Свобода от серьезных чувств делает парней уверенными и нагловатыми. Леша мог "содрать" домашнее задание у одноклассницы, мог ущипнуть ее за любое место или потрогать, не стесняясь, что это видят все. Он знал, что у Машеньки Зварцевой попа от прикосновения дрожит, как холодец, а у Карины Гурвиц для обозначения несуществующей груди в дорогой бюстгальтер подложен поролон. Поэтому Машеньку можно хлопнуть ладонью по ягодицам и со смехом смотреть, как она притворно вскрикивает. А Карину интересно ткнуть пальцем в середку того, что считалось левой грудью, и сказать при этом: "Пу!"

Девчата встретили новенькую ощетинившись. Кто-то из них в сочетании имени и фамилии Алки Голиковой нашел удобную возможность для издевательства, и ее стали звать "Алкаголикова".

Трудно сказать, как бы дело пошло дальше, если бы на новенькую не положил глаз Лешка Лукин. Был он в то время силен и задирист.

В драку бросался без раздумий один против троих и разгонял соперников по углам. В школе его побаивались, считая отъявленным хулиганом. Но тех, кому покровительствовал Лукин, обходили стороной.

Лукину Аллочка показалась существом неземным, воздушным.