— Не купаюсь, а смываю грязь! — фыркнув, возразила девушка. — Слишком уж много ее на меня налипло… Ой! О, боги… Неужто это ты, Творе?!

   Радослава бросилась из воды, поднимая брызги.

   — Пойдем, — обнимая любимую, улыбнулся князь. — Я приметил тут одно укромное место…

   — Как они счастливы, — прижимаясь к Хельги, засмеялась Ладислава. — Эта девушка — сестра Твора, он мне о ней рассказывал.

   — Знаю я и еще одного человечка, который будет рад Радославе безмерно, — усмехнулся князь. — Надеюсь, он скоро прибудет к нам живой и невредимый.

   

   Хлюпала под ногами болотная жижа, и колючие ветки больно хлестали по лицу. Ажлак не обращал на это внимания. Отбежав подальше от капища, перешел на шаг, продвигаясь к реке тайной тропою. Сердце пело — спасен! Спасен! Упасли боги. Обязательно надо принести им хорошую жертву. Вот только бы выбраться. Теперь уж немного осталось, немного. Знал волхв укромные местечки по берегам. Вот и тайный знак — самолично сделал топором затес на осине, мало ли, пригодится когда. Пригодился… Вот и заросли ивы, мосточки, спрятанный в камышах челнок… О, боги! Еще один беглец?..

   — Вижу, ты вовремя покинул капище, волхв, — поднялась от мостков чья-то тень.

   — Да уж, — согласился Ажлак. — Подмогли боги. Впрочем, как и тебе, кузнец! Вдвоем мы по реке не уйдем. Проберешься по берегу. Я уж тебя не выдам, не бойся…

   — А я и не боюсь, волхв.

   Кузнец Рауд навис над жрецом черной громадой. Ажлак даже на миг испугался, хотя какой опасности можно было ожидать от глуповатого наволоцкого кузнеца?

   — Так, говоришь, дочь мою, Колму, убили «люди креста»?

   — Это не я говорю, кузнец, люди…

   — Люди?

   Волхв даже не почувствовал, как острое лезвие ножа вошло в сердце. Лишь захлопал глазами, удивляясь, с чего б это так горячо стало в груди и свет померк в его глазах, а мертвое тело с плеском свалилось в воду.

   Над лесом, над капищем и рекою, над маленьким черным озером вновь поднималось солнце.

   — Люди говорят, это злое, нехорошее место, — передернув плечами, сообщила князю Ладислава. — Скорей бы покинуть его.

   — Сегодня уйдем, — кивнул Хельги. — Но допрежь справим тризну. Жаль, погиб Келагаст…

   — Жаль?!

   — Да, жаль… Его следовало бы судить перед всем народом. Так было бы лучше. Ну, что ж, погиб, так погиб… — Князь вздохнул. — А почему это озеро так называют?

   — Дивьян говорил — сюда стекается зло, чтобы обрести силу.

   — Обрести силу… Так вот почему…

   — Слышишь? — Ладислава перебила князя. — Как здорово поет коростель!

   Хельги прислушался, улыбнулся,

   — Какой же это коростель? Это жаворонок…

   — Сам ты жаворонок… Ну-ну, убери руки, во-он воины твои смотрят…

   — И что? Давай спустимся, пониже, к реке…

   — Давай…

   — Ты поедешь со мной в Киев?

   Девушка вздрогнула, остановилась.

   — Наконец-то спросил!

   — Так поедешь?

   — Я подумаю, милый.