— Держитесь, комиссар! — вклинился в переговоры новый голос. — Мы на подходе!

С острой вспышкой облегчения я узнал сержанта Грифен, чья храбрость и опытность заслужили мое полное доверие, потому как именно вместе с нею мы прошли насквозь гробницу некронов на Симиа Орихалке. Конечно же, она по ходу дела потеряла большую часть своего отряда, но мне не хотелось вменять ей это в вину, и к тому же меня она вывела целым и невредимым, а что может быть лучше?

— Рад, что вы пробрались к нам, — сказал я, осознавая, что должен поддерживать у них определенное представление о себе, и постарался снова выцелить тирана.

Если бы только удалось свалить его, подумалось мне, этого могло оказаться достаточно, чтобы расстроить деятельность роя на достаточно долгое время, чтобы я успел убраться в безопасное место. Надежда на это была довольно слабой, потому как в настоящий момент в зоне досягаемости уже должны были появиться и другие тираниды-синапсы, но когда ничего больше не остается, то я нахожу даже слабую надежду весьма заманчивой.

Верещание возвышающейся теперь над нами чудовищной туши усилилось, и, предупрежденный подобным образом, я снова нырнул за броню как раз в тот момент, когда тварь выплюнула шар биоплазмы в мою сторону, одновременно кидаясь в атаку и нанося удары когтями. Толстая металлическая плита, защищавшая меня до сего момента, разъехалась, подобно бумажной салфетке, и даже наша стремительная «Саламандра» замедлила движение, я же отчаянно откатился, стараясь избежать тянущихся ко мне лезвий. Добираться до тяжелого вооружения было уже некогда, и даже если бы я успел навести дуло на вздыбившееся чудовище, меня бы это не спасло. Так что я вытащил цепной меч, ударив совершенно рефлекторно, и был вознагражден потоком вонючей сукровицы, когда лезвие глубоко зарылось во врага. Существо зарычало от ярости и снова нанесло удар, который я отразил инстинктивно, еще раз рубанув поперек грудного сегмента, расширяя те раны, что были ранее нанесены моим болтером.

— Я им займусь, — произнес Юрген, невозмутимый, как всегда, поворачиваясь на своем сиденье.

Пока он произносил эти слова, мне как-то удалось краем глаза отметить мелту в его руках, когда ослепительная белая вспышка ее выстрела и запах горелого мяса полностью отрубили чувства. Тварь отшатнулась назад, а наша побитая, но непреклонная «Саламандра» отпрыгнула от раненого колосса.

— Хорошо сработано, — похвалил я своего помощника, хотя дышать мог при этом разве что урывками и на ноги вставал несколько неуверенно.

Даже если не принимать во внимание манеру вождения моего помощника, которая по понятным причинам была еще более дерганой, чем обычно, я определенно испытывал переизбыток неприятных ощущений. Юрген улыбнулся, демонстрируя состояние зубов, от которых отшатнулся бы и орк, и вернулся к управлению «Саламандрой». К моему глубочайшему огорчению, мне пришлось признать, что болтер пришел в совершенную негодность. Он был расплавлен и переклинен плазменным зарядом и уже ни на что не годился, так что я просто вынул лазерный пистолет и принялся стрелять по всякой мелочи, которая ошивалась поблизости, не ожидая, впрочем, никакого положительного результата этой деятельности.