В квартире пахло свежим деревом.

— Я прибралась, — сказала Ангела, держа в руке бокал с вином. — Как настоящая домохозяйка.

— Не совсем… Домохозяйки не пьют вино среди дня.

— Хочешь?

— Нет… если уж начинать пьянствовать, пусть будет джин с тоником.

— Ты и начинаешь… Никогда не пил, а теперь начал.

— Начинать никогда не поздно.

Она последовала за ним в сияющую чистотой кухню.

— Весь день здесь провела.

— Мне никогда так не удавалось.

— Здорово, да? Пошли, покажу другие комнаты.

— А ужин?

— Что?

— Ужин должен стоять на столе! — сурово произнес Винтер.

— Поедим в ресторане.

— Я слышу речь законченной домохозяйки… Но если идти куда-то, мне надо принять душ. — Он начал расстегивать сорочку. — И размяться. Весь день не шевелясь смотрел видео.

— Вы там только и делаете, что развлекаетесь.

— Ага.

Она принесла джин.

— И как там, Эрик? — Ангела приняла у него сорочку.

— Там? Как там? Движемся понемногу вперед… но я страшно тревожусь за ребенка. Ты же сама знаешь… прогноз не самый лучший.

— Я тоже об этом думаю… Вы проверяли приемные покои?

— Доктор интересуется, спрашивали ли мы врачей? Да, конечно… разумеется.

— Хелена… мама.

— Что — Хелена?

— Если у нее нет родственников… никто по крайней мере пока не объявился… все равно, где-то же она росла…

— Узнав ее имя, мы сразу проверили все возможные управления, учреждения, общества и объединения, которые только есть под небесами. Включая детские дома и все такое.

— Хорошо, хорошо… Но я сегодня думала о Хелене… Когда она была в возрасте своей дочки. Как ее? Йенни? Она никогда не лежала в больнице, эта маленькая Йенни, или вам не удалось это установить? И ее мама тоже. Теперь, в эти годы. А когда была ребенком? Или ее просто привозили в приемный покой. Что-то там случилось. Упала, кровь носом пошла, подозрение на аппендицит… Хелена, не Йенни.

— Я понимаю… продолжай.

— Допустим, маленькая девочка по имени Хелена Андерсен много лет назад поступала в приемный покой. Или лежала в больнице. В таком случае должна сохраниться ее история болезни.

42

Винтер наткнулся на Бергенхема на парковке перед управлением. Он шел на работу, а Бергенхем до обеда был свободен. За спиной у него в ременной переноске сидела Ада. Винтер молча обогнал Бергенхема. Ада смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— Мы уже встречались, — сказал Винтер.

— Не далее как вчера, — улыбнулся Бергенхем.

— Я не с тобой разговариваю, — сурово произнес Винтер.

— А-а-а… не со мной…

— И как дела? — Винтер осторожно провел пальцем по щеке малышки. Удивительное чувство — мягкая, нежная, бархатистая кожа… даже и сравнить не с чем.

— Все нормально, — сказал Бергенхем.

— Я же сказал — не с тобой разговариваю.

— Я за нее. Она потеряла дар речи. Ты произвел слишком сильное впечатление. Можешь, кстати, подержать ее немного?

— Если решусь…

— Я присяду на корточки, чтобы тебе было удобнее.