Лалита донашивала платье, которое некогда принадлежало Софи.

Оно и так было велико ей, а за последнюю неделю бедняжка похудела еще больше. Слишком широкий вырез на спине приоткрыл рубцы, оставшиеся от прошлых побоев, а неутомимая палка продолжала опускаться на еще живые мощи.

— Черт подери! — вопила мадам Стадли. — Я покажу тебе твое место в доме! Я научу тебя повиноваться мне!

Лалита больше не вскрикивала, она терпела молча. От боли, ужаса и унижения она едва не теряла сознание. Разум девушки туманился, перед глазами завертелись красные круги и точки, а удары все продолжали сыпаться на несчастную. Неожиданно дверь распахнулась.

— Мама! Мама!

Крик Софи был таким резким и повелительным, что рука мадам Стадли застыла в воздухе.

— Как ты думаешь, что произошло? — спросила Софи.

— В чем дело? Что случилось?

Софи переступила через тело Лалиты, распростертое на полу, и протянула матери вскрытое письмо, оставленное Лалитой на столике.

— Герцог Йелвертонский умирает!!! — воскликнула Софи.

— Умирает? — эхом отозвалась ее мать. — Как ты об этом узнала?

— Некто по поручению Джулиуса написал письмо, где сказано, что сам Джулиус отбывает в Гемпшир и не может со мной увидеться ввиду срочности дела.

— Дай-ка мне взглянуть, — торопливо проговорила леди Стадли и выхватила записку из рук дочери.

Подойдя поближе к столику, на котором стояла свеча, мадам Стадли прочитала вслух:

— «Мистер Джулиус Вертон просил засвидетельствовать свои самые искренние сожаления по поводу того, что он не имеет возможности навестить вас сегодня вечером. За ним прислали, чтобы он мог провести последние часы у постели умирающего, его светлости герцога Йелвертонского, и мистер Вертон тотчас же поспешил в Гемпшир. Близкие и друзья больного не надеются, что он переживет эту ночь.

Примите мои уверения в совершеннейшем почтении. Кристофер Дивар».

— Вот, видишь, мама! — с торжеством в голосе воскликнула Софи.

— Ну и змея! — восхищенно сказала мадам Стадли. — Да ведь лорд Ротвин будет ждать тебя!

— Знаю, знаю, — бормотала Софи. — Но я должна стать герцогиней!

— Конечно, ты должна. И речи быть не может о том, чтобы упустить такой случай!

— Значит, лорду Ротвину придется сообщить, что я не могу выйти за него замуж, — неуверенно сказала Софи. — Как он рассердится!

— Сам виноват! — хмыкнула мадам Стадли. — Перво-наперво ему не следовало уговаривать тебя бежать с ним.

— Нельзя, чтобы он оставался ждать меня возле церкви, — резонно заметила Софи и неожиданно вскрикнула. — Мама! А как же мое письмо к Джулиусу! Я велела Лалите отправить его.

Мать и дочь уставились на Лалиту, которая с трудом поднималась с пола. Волосы ее растрепались и неаккуратно рассыпались по израненным плечам. Лицо ее приобрело пепельный оттенок, глаза были полузакрыты.

— Лалита! Что ты сделала с письмом для мистера Вертона? — резко спросила мадам Стадли.

Прошла минута, прежде чем Лалита смогла ответить и сквозь слипшиеся губы выдавить из себя слова:

— Я отдала его кучеру… и он… уехал!

— Уехал? — взвизгнула Софи. — Надо его остановить!

— Ничего страшного, — успокоила дочь миссис Стадли.