– Ближе к делу, черт бы вас подрал! – крикнул Норберт Вильямс.

– Тихо, вы! – сказал Реймонт. В отличие от большинства собравшихся, стоявших, взяв друг друга за руки, он находился рядом со сценой в полном одиночестве. Значок констебля красовался на его темно-коричневом форменном костюме.

– Вы не имеете… – начал было Вильямс, но, видимо, кто-то его одернул, поскольку он умолк, не договорив фразы.

Теландер заговорил еще более встревоженно и торопливо:

– Приборы обнаружили… препятствие. Небольшую туманность. Можно сказать, крошечную, скопление пыли и газа, в поперечнике не более миллиарда километров. Но она перемещается с необычайной скоростью. Может быть, это остаток более крупной туманности, образовавшейся вследствие взрыва сверхновой, но такой, который сохраняется за счет действия гидромагнитных сил. Может быть – просто звезда. Точно не знаю.

Но факт состоит в том, что мы с этой туманностью столкнемся. Примерно через двадцать четыре часа по корабельному времени. Что при этом произойдет, я тоже не знаю. Если повезет, мы пролетим ее насквозь, не получив серьезных повреждений. Если нет… если возникнет перегрузка защитного поля… что сказать? Мы все знали о том, что наше путешествие таит в себе опасности. – Капитан услышал тяжелые вздохи, похожие на тот, какой он сам издал, когда увидел результаты расчетов, увидел, как люди закрывают глаза, хмурятся, как дрожат их губы, как чьи-то пальцы чертят в воздухе какие-то знаки – наверное, пытаясь отвести беду… – Подготовиться к столкновению практически невозможно. Кое-какие меры по защите корабля, безусловно, приняты, но на самом деле защита, что называется, на пределе. К моменту столкновения мы будем во всеоружии. Так что… теперь можно обсудить сложившуюся ситуацию.

Вильямс, оттолкнув великана М’Боту, прорвался к сцене.

– Господин капитан! Автоматическая станция на маршруте не выявила никаких опасностей. По крайней мере, она о них ни слова не сообщила. Верно? Кто же отвечает за то, что мы вляпались в такую дрянь?

Зал загомонил.

– Тише! – крикнул Реймонт. Вернее, всем показалось, что крикнул, хотя на самом деле он произнес слово негромко, но придал ему силу и вес. Кое-кто бросил на него недовольные взгляды, но шум сразу утих.

– Мне показалось, что я все четко объяснил, – сказал Теландер. – Облако это по космическим масштабам невелико, неярко, на большом расстоянии невидимо и невыявимо. Оно движется с большой скоростью, исчисляемой в километрах в секунду. Таким образом, если предположить, что станция двигалась по маршруту, идентичному нашему, эта туманность запросто могла ей не попасться – ведь это было пятьдесят лет назад, не забывайте. Кроме того… мы можем не сомневаться в том, что маршрут следования станции и наш маршрут не совпадают полностью. Нужно помнить не только об относительном смещении нашего Солнца и беты Девы, но и о расстоянии между ними. Тридцать два световых года – это намного больше, чем в состоянии себе представить наш ограниченный разум. Крошечные колебания линии, абстрактно проведенной от звезды к звезде, означают грандиозные сдвиги многих астрономических объектов на этой линии.

– Подобная ситуация не могла быть предусмотрена заранее, – добавил Реймонт. – Вероятность столкнуться с чем-либо подобным была крайне невелика. И все же время от времени кому-то выпадает длинная соломинка.

Теландер вздрогнул.

– Я вас не узнаю, констебль.