Джонсон испугался, что из-за случайного замечания упустил свой шанс, но настроение Марша снова быстро изменилось; он улыбнулся и сказал:

– Неважно. Мне нужен фотограф, и вы можете поехать.

Он протянул руку, и Джонсон ее пожал.

– Откуда вы, Джонсон?

– Из Филадельфии.

Это название оказало на Марша удивительное воздействие. Он уронил руку Джонсона и сделал шаг назад.

– Филадельфия! Вы… вы… вы из Филадельфии?

– Да, сэр, а с Филадельфией что-то не так?

– Не зовите меня «сэр»! И ваш отец занимается судами?

– Да.

Лицо Марша побагровело, он затрясся от ярости:

– Полагаю, вы к тому же еще и квакер? А? Квакер из Филадельфии?

– Нет, вообще-то я методист.

– Разве это не очень близко к квакерству?

– Думаю, нет.

– Но вы живете в том же городе, что и он.

– Кто – он?

Марш замолчал, нахмурился, глядя в пол, а потом сделал еще одно внезапное движение, повернувшись всем тучным телом. Для такого крупного мужчины он был удивительно подвижным и спортивным.

– Неважно, – сказал, снова улыбаясь. – Я не состою в ссоре ни с одним жителем Города братской любви, что бы им ни вздумалось болтать. Однако вы, полагаю, задаетесь вопросом: куда именно нынешним летом моя экспедиция отправляется искать ископаемых?

Такой вопрос никогда не приходил Джонсону в голову, но, чтобы выказать надлежащий интерес, он ответил:

– Да, мне слегка любопытно.

– Догадываюсь, что вам любопытно. Да, догадываюсь. Что ж, это секрет. – Марш подался ближе к Джонсону и прошипел эти слова ему в лицо: – Вы понимаете? Секрет. И он останется секретом, известным только мне, пока мы не окажемся в поезде, идущем на Запад. Вам все понятно?

Джонсон отпрянул, столкнувшись с такой горячностью:

– Да, профессор.

– Если ваша семья пожелает узнать, какова цель вашего путешествия, скажите им – Колорадо. Это неправда, потому что в нынешнем году мы не едем в Колорадо. Но какая разница, ведь у вас все равно не будет связи с семьей, и Колорадо – восхитительное место, чтобы там быть. Понимаете?

– Да, профессор.

– Хорошо. А теперь: мы отправляемся четырнадцатого июня с Центрального вокзала Нью-Йорка. Возвращаемся не позднее первого сентября на тот же самый вокзал. Повидайтесь завтра с секретарем музея, он даст вам список провизии, которую следует приобрести… А в вашем случае, конечно, следует запастись еще и фотографическим оборудованием. Вам будет позволено взять запасы, достаточные для сотни фотографий. Вопросы есть?

– Нет, сэр. Нет, профессор.

– Тогда увидимся на платформе четырнадцатого июня, мистер Джонсон.

Они коротко пожали друг другу руки. Рука Марша была холодной и влажной.

– Спасибо вам, профессор.

Джонсон повернулся и направился к двери.

– Эй, эй, эй! Что вы делаете?

– Ухожу.

– Один?

– Я могу найти дорогу к…

– Никому, Джонсон, не разрешается ходить здесь без сопровождения. Я не дурак, я знаю, что есть лазутчики, которые рвутся увидеть последние наброски моих статей или последние извлеченные из камня кости. Мой ассистент, мистер Гэлл, проводит вас к выходу.

Услышав свое имя, худой осунувшийся человек в лабораторном халате положил зубило и пошел вместе с Джонсоном к двери.

– Он всегда такой? – прошептал Джонсон.

– Приятная погода, – сказал Гэлл и улыбнулся.