Это был единственный шанс Эссейла на спасение.

Закрывая глаза, он сосредоточился, собирался с мыслями…

Дематериализации не будет. Слишком много адреналина плюс избыток кокаина в крови плюс взрыв боли в плече.

И зверь снова бросился в атаку, нацеливаясь на Эссейла и посылая ему драконий эквивалент «пошел нахрен» в виде сокрушающего рёва…

Шквальный огонь раздался во второй раз, направленный в грудь зверя.

— Беги! — закричал Эрик, перезаряжая сороковые, заталкивая обоймы в пистолеты. — Поднимайся!

Эссейл с помощью целой руки оторвался от земли, ноги вернулись в строй с рвением, достойным восхищения. Прижимая раненую конечность к груди, он побежал, что было сил, остатки куртки болтались на его торсе, живот скручивало, а сердце гулко билось в груди.

БУМ!

Куда-нибудь, куда угодно… ему нужно свалить к чертям собачьим из радиуса поражения… и быстро. Очень плохо, что тело его не слушалось. Хотя мозг криком приказывал ускориться, он мог лишь хромать, как зомби…

Кто-то подхватил его со спины, оторвал от земли и закинул на плечо, как мешок с картошкой. Когда его перевернули вверх тормашками, Эссейла стошнило от боли, и в глазах замелькали звездочки, когда желудок самопроизвольно опустошил себя. Хорошие новости — он ничего не ел в течение двенадцати-пятнадцати часов, поэтому не сильно уделал штаны своего кузена.

Он хотел помочь ему. Хотел крепко держаться. Хотел.

Ветки ударили в лицо, и он зажмурился, защищая глаза. Потекла кровь, наполняя его нос. Боль в плече все нарастала. Давление в голове стало невыносимым, напоминая ему о надутых с избытком шинах, мешках, переполненных деньгами сверх меры, шарах с водой, что лопнули, разливая содержимое на пол.

Хвала Богу за его кузенов. Они никогда не бросали его.

Нужно не забыть отблагодарить их как-нибудь.

С точки обзора Эссейла — вверх ногами — казалось, здание надвигалось на них, не наоборот, строение появилось так, будто росло из неба, а не врастало в землю. Кирпич. Даже во тьме, с лезшими в глаза ветками и мелькавшими перед ним ногами, он видел, что хибара построена из кирпича.

Им оставалось лишь надеяться на крепкое укрытие.

Его кузен выломал дверь, и воздух внутри был затхлым и душным.

Без предупреждения Эссейла сбросили на пол, как мешок мусора, и он приземлился на пыльный пол с ударом, от которого его снова вырвало. Дверь резко захлопнули, и после он слышал только тяжелое дыхание своего кузена. И свое собственное.

И приглушенный шум боя

Резко вспыхнул оранжевый свет.

Эссейл нахмурился сквозь туман боли… и отпрянул. Лицо, освещенное зажигалкой, приставленной к самокрутке, не принадлежало ни одному из его кузенов.

— Сильно ранен? — спросил Брат Черного Кинжала Вишес, выдыхая самый приятный дым в мире.

— Это ты?

— А что, похож на Санту?

— Не похож на спасителя. — Поморщившись, Эссейл вытер рот рукавом куртки. — Прошу прощения за штаны.

Ви посмотрел на себя.

— Что-то имеешь против черной кожи?

— Меня стошнило на заднюю…

— Вот дерьмо!

— Ну, их можно почистить…

— Да нет же, придурок, он идет за нами. — Ви кивнул на окно. — Черт подери.

Воистину, издалека доносилась громоподобная поступить дракона, шторм надвигался в их сторону.

Эссейл забился по полу в поисках укрытия. Шкафа. Ванной. Погреба. Ничего. Внутри было пусто, не считая двух подпорных балок от пола до потолка и сгнивших за десятилетия стропил. Слава Деве-Летописеце, кирпич был крепким на вид, и, скорее всего, выдержит…

Оторванная крыша разлетелась в щепки, черепица осыпалась внутрь, словно с аплодисментами собственному падению.