– Не знаю, – честно признался отец, – мы это не обсуждали. Ты можешь как‑нибудь пригласить ее на обед. Ей, наверное, ужасно одиноко.

Спенсер кивнул. Он также был не против того, чтобы видеться с племянницами, но только не сейчас. Он вдруг почувствовал тяжесть всех обязательств, которые на него свалились.

Когда он в этот вечер наконец добрался до постели, он был совершенно измотан. Весь груз этих «надо» начал давить на него с невероятной силой. И постепенно погружаясь в сон, он вдруг захотел расплакаться. Он чувствовал себя ребенком, который заблудился по пути домой. Но он знал, что ему надо искать квартиру и начинать новую, свою жизнь, и чем быстрее, тем лучше.

6

Конец лета пролетел незаметно. Кристел помогала на ранчо и иногда забегала к сестре, чтобы поиграть с малышом. Тома вечно не было дома, он или проверял вместе с Тэдом винные погреба, или был в городе с друзьями. А Джед проводил все свободное время со своей девушкой в Калистоге. Кристел казалось, что она вдруг осталась совсем одна, ей не с кем было даже поговорить. И она все чаще и чаще стала ездить к Хироко. Японка или тихо читала, или шила, а несколько раз Кристел заставала ее за столом с листом бумаги и с ручкой. Подруга научила девушку писать некоторые иероглифы. Хироко была доброй женщиной с мягким характером, и ее мастерство и умение делать красивые вещи все больше поражало Кристел. Хироко научила ее делать маленьких птичек из бумаги и показала, как составлять букеты. В японке не было ничего показного, что так присуще западным женщинам, она была тихой, спокойной и уютной. И так же, как Кристел, страдала от одиночества. У нее так и не появились друзья среди родственников Бойда, более того, она теперь понимала, как они ее презирают, и уже не надеялась, что что‑то может измениться. Она радовалась Кристел, скоро их связала настоящая дружба. И это в тот период, когда Хироко ждала ребенка и ей особенно хотелось иметь рядом подругу.

Когда начались занятия в школе, Кристел все так же продолжала навещать подругу, просиживая у них в домике целыми часами перед камином и делая уроки. Ей все меньше хотелось бывать дома. Мать все время проводила с Бекки, а бабушка вечно ругала ее. Единственный, кто всегда встречал ее добрым словом, – это отец, но он опять заболел. Как‑то после Дня благодарения Кристел призналась Хироко, что очень волнуется за отца. Он выглядит бледным и уставшим, кашляет не переставая. Это пугало ее. Человек, который всю жизнь казался несгибаемым, угасал на глазах. У него снова открылось воспаление легких, и он целыми неделями не выходил из дома. Кристел хотелось удержать его. Она понимала, что если потеряет отца, то жизнь для нее кончится. Он ее единственный друг, ее союзник, яростный защитник, все остальные либо безразличны к ней, либо откровенно не выносят ее. А она просто не хотела жить так, как жила Бекки. Она не хотела целыми днями сидеть с ней на кухне, пить кофе и готовить еду; она не хотела сплетничать с другими женщинами и выходить замуж за такого человека, как Том, рожать от него детей. Том Паркер за эти два года ужасно растолстел, он непрерывно пил пиво и не делал этого только по выходным, когда напивался виски.

Кристел знала, что она не такая, как все. Она чувствовала себя чужой среди них и понимала, что отец тоже это знает. И Хироко. Она уже давно призналась своей доброй подруге‑японке, что мечтает сниматься в кино. Но пока она не могла уехать и бросить отца. Даже ради своей мечты. Но однажды... может быть, в один прекрасный день... Мечта о Голливуде не оставляла ее... Так же как и мечта о встрече со Спенсером.