И она подхватила его за руку, повлекла к белеющему, лебединому кораблю. И вновь вспыхнул мозг, вновь голос тещи: "Ну, сейчас, совсем скоро, ты убедишься в правоте моих слов". И тогда Вилтору вновь стало жутко - он представил, что сейчас вот взлетят они на корабле, удалятся от кристалла, который ткет все эти иллюзии - и все это рассыплется в прах, и окажется, что нет никакой Кэролайн. Он попытался противится: "Но, значит, ты признаешь, что ничего этого нет - тогда действительно лучше не обманывать себя". Все ближе-ближе корабельный трап, вот уже первая ступень - Вилтор знал, что как только ступит на нее, то назад дороги уже не будет, и никак не спасет он то, что хоть сколько то связывало его со светом. И вот он вырвался от Кэролайн, вот метнулся к матовой поверхности: "Брошусь туда - и не будет не боли, ни сомнений... Но там не будет Кэролайн" А она звала его по имени - звала с болью, и так захотелось этого счастье, что перед самым прыжком он сдержался, подобрал брошенный кристалл, положил его в карман возле сердце, и чувствуя, как причудливо перестраиваются все атомы его тела, рванулся к ней. А она по прежнему стояла у трапа - смерть то была уже совсем близко, но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что она будет стоять до конца. Еще одна колонна тьмы впилась в землю неподалеку, и тут вся местность стала кренится, заваливаться в пропасть - когда они, взявшись за руки, стали взбегать по ступеням, то через островок уже перекатывались матовые волны кислоты.

- Немедленно - взлет. Полная возможная при данном сопротивлении атмосферы скорость. - скомандовала Кэролайн.

Корабль помчался над кипящей пламенем бездной. Вот она осталась позади стремительно стали отлетать каменные иглы, хребты, новые трещины, повсюду била лава, из неба же выплескивались все новые и новые колонны - кораблик резко между ними маневрировал, и все набирал и набирал скорость. Тут Вилтор понял, что он сначала наблюдал это на обзорном экране, теперь же, каким-то образом стал наружной поверхностью корабля, и видел всю эту грандиозную картину планетарного разрушенья разом во все стороны. "Значит - все-таки иллюзии!" - только полыхнуло это в сознании, как позади все небо как непроницаемым, резко павшим занавесом отсеклось. Все чаще и чаще вытягивались колонны - уже почти не оставалось пространства - кораблик стремительно маневрировал, несся даже с некоторой перегрузкой от атмосферного сопротивления. Но вот атмосфера исчезла - была поглощена чем-то, и он тут же развил космическую скорость. Открылись звезды. Вилтор, не в силах сдержать своего восторга, громко вскричал:

- Красота то какая! Свет то какой!.. Но в тебе, Кэролайн, еще более прекрасный свет!.. Люби меня, Кэролайн!.. Миллиарды раз тебе доводилось это слышать, но то, что истина - это сейчас!.. Веришь ли мне?!.. Чувствуешь ли это - ведь это я был тогда в толпе. Меня, меня ты тогда почувствовала!..

Он обернулся, и увидел ее, недвижимо стоящую на фоне стремительно отлетающих назад каменных глыб. Корабль уносил их от темного облака выброса черной дыры, и чтобы совершить маневр - выйти в гиперпространство, ему требовался свободный от этих глыб космос - он должен был пролететь возле бордовой, умирающей звезды, и вылететь из этой системы с другой стороны. Бордовое свечение все нарастало, в этом свете Кэролайн казалась залитой кровью, но очи-то все равно были прежними.

- Ведь все это иллюзия, ничего этого нет? - улыбнулся он. - Ведь это все порождает кристалл у моего сердца, а, если бы его не было, так и рухнул я на планету, потому что ничего-ничего этого нет...

- Что ты говоришь такое? - удивилась Кэролайн, легко улыбнулась бледными еще, слегка подрагивающими губами.

- Нет, нет - ничего. Ну и пусть, пусть только иллюзия, но она, ведь, как на самом деле. Лучше, чем сама жизнь! Вот и жены, и сына моего нет - потому что хотел, чтобы их не было...

- Да что ты такое говоришь.