— А правда, что когда-то ставили оперу «Мересьев» и балет «Мать»? — спросила Лёка. — И якобы в Большом театре хотели поставить балет «Преступление и наказание»? Чтобы Раскольников танцевал с топором в руках и догонял танцующую старушку?

Маэстро усмехнулся.

— Точно не скажу. А вот зато тебе настоящая правда на прощание — ты уж прости меня, старика, за нее, детка… Ты сейчас катишься вниз, настойчиво и стремительно. И уже сильно приблизилась по уровню ко всем этим знаменитым воблам и сорокам. Опомнись, детка… Пока еще не поздно…

— Вниз?! Почему это вниз? — опять вспыхнула Лёка.

Не прощаясь, она в бешенстве вылетела вон. В саду на дорожке ей навстречу попался тот самый водитель, который привозил ее когда-то сюда. Взглянул насмешливо и недобро…

Вымотавшись к зиме полностью, Лёка внезапно заявила своему верному оруженосцу Эдгару, что желает отбыть на отдых. На неделю.

— Куда желаете? — спросил он, приготовившись записывать. Эдгар исполнял и роль ее секретаря. — Мальта? Канары? Мальдивы?

— В Купавну, — буркнула Лёка.

— Куда? — изумился Эдгар. — Никогда не слышал о таком городе… Это где? В Италии? В Испании? Или это Греция?

— Это Подмосковье, мальчик, — назидательно отозвалась Лёка. — Учи географию своей малой родины!

— А на фиг она мне? — обиделся Эдгар. — Я отдыхаю в других местах, от нее чересчур далеких.

Конечно, он ее не понял. Где уж там… И осмотрел с ног до головы, как прибабахнутую. Ну и ладно…

Только напрасно она рассчитывала, что здесь, в Купавне, станет легче. Глупая девочка… Все получилось наоборот…

Именно поэтому она так обрадовалась неожиданному появлению своего забавного случайного знакомого.

Неделю они провели вместе. Аркадий неизменно возникал рядом с Лёкой с самого утра и следовал за ней неотступно до вечера, прощаясь уже перед дверью ее номера.

Вовка радостно скакал возле них и вслушивался в разговоры, казавшиеся ему беспредметными. Дядька и эта известная певица, оказавшаяся его знакомой — так интересно! — говорили о погоде, о каких-то Шнитке и Свиридове, о Барсовой и Архиповой… Вовка представления не имел, кто это такие, а спрашивать и мешать разговорам не осмеливался.

Большое белое озеро Бисерово, мерно дышащее где-то в своей глубине, тихо подремывало, приглашая всех разделить с ним его многомесячный покой. Казалось, озеру не нужны бурные весенние всплески, взламывания льдов, крики прилетевших птиц, озабоченных любовью и будущими детьми… Суета ему не по сердцу. Озеру нравится спокойно и безмятежно блаженствовать подо льдом и снегом и ничего не ждать, не восставать, не поддаваться бунтарским весенним ломким настроениям, от которых добра ждать не приходится.

Лёка всматривалась в белую озерную безбрежность с завистью и все пыталась там высмотреть кого-то, большого и сильного… Но чересчур далекого от нее… Как он сказал тогда? «Слишком далекая Лёка…» Это правильно…

— Знаете, ведь это я вам пишу открытки с поздравлениями, — внезапно признался Аркадий.

Вовка в эту минуту ускакал далеко вперед.

— Ну да? — хихикнула Лёка. — А зачем?

— А разве вам не приятно их получать?

— Конечно приятно! А еще приятнее знать, что у меня есть где-то друг… Преданный и внимательный… Пусть даже не рядом…

Внезапно Аркадий остановился и резко схватил ее за плечи. Его пальцы без перчаток словно прикипели к рукавам ее дубленки.