Да,
да! Раньше я засиживался в лаборатории до позднего вечера, а теперь ухожу,
как только пробьет четыре. Я уже хотел еще раз отказаться, но Тоня
предупредила меня:
- Вижу, мне придется ехать одной, - сказала она поднимаясь. - Это
осложняет дело, но, может быть, мне удастся найти чернобородого и без
вашей помощи. Прощайте, Артемьев. Желаю вам успешного дозревания.
- Послушайте, Антонина Ивановна!.. Тоня!..
Но она уже вышла из комнаты.
Идти за ней? Вернуть? Сказать, что я согласен?.. Нет, нет! Надо
выдержать характер. Теперь или никогда.
И я выдерживал характер весь вечер, всю бессонную ночь, все хмурое утро
следующего дня. В лаборатории я не мог смотреть на сливы - предмет моих
опытов.
Тоня, конечно, поедет одна. Она не остановится ни перед какими
трудностями. Что произойдет на Памире, когда она найдет чернобородого и
через него Палея? Если бы я сам присутствовал при встрече, мне многое
стало бы ясным. Я не поеду с Тоней - это значит разрыв. Недаром, уходя она
сказала "прощайте". Но все же я должен выдержать характер. Теперь или
никогда.
Конечно, я не поеду. Но нельзя же быть невежливым - простая любезность
требует помочь Тоне собраться в дорогу.
И вот еще не пробило четырех часов, я уже прыгал через пять ступенек,
сбегая с четвертого этажа. Не хуже старого американского киногероя, я
вскочил на ходу в троллейбус и помчался домой. Кажется, я даже без стука
ворвался в комнату Тони и крикнул:
- Я еду с вами, Антонина Ивановна!
Не знаю, для кого большей неожиданностью было это восклицание - для нее
или для меня самого. Кажется, для меня.
Так я был вовлечен в цепь самых невероятных приключений.
2. ДЕМОН НЕУКРОТИМОСТИ
Я смутно помню наше путешествие от Ленинграда до таинственного Кэца. Я
был слишком взволнован своей неожиданной поездкой, смущен собственным
поведением, подавлен Тониной энергией.
Тона не хотела терять ни одного лишнего дня и составила маршрут
путешествия, использовав все быстрые современные средства сообщения.
От Ленинграда до Москвы мы летели на аэроплане. Над Валдайской
возвышенностью нас здорово потрепало, а так как я не выношу ни морской, ни
воздушной качки, мне стало плохо. Тоня заботливо ухаживала за мной. В пути
она стала ко мне относиться тепло и ровно - словом, переменилась к
лучшему. Я все больше изумлялся: сколько сил, женской ласки, заботливости
у этой девушки! Перед путешествием она работала больше меня, но на ней это
совершенно не отразилось, Она была весела и часто напевала какие-то
песенки.
В Москве мы пересели на полуреактивный стратоплан Циолковского,
совершающий прямые рейсы Москва - Ташкент.
Эта машина летела с бешеной скоростью. Три металлические сигары
соединены боками, снабжены хвостовым оперением и покрыты одним крылом -
таков внешний вид стратоплана. |