Изменить размер шрифта - +
  Да,
да! Раньше я засиживался в лаборатории до позднего вечера, а теперь ухожу,
как только пробьет четыре.  Я  уже  хотел  еще  раз  отказаться,  но  Тоня
предупредила меня:
   - Вижу, мне придется ехать одной,  -  сказала  она  поднимаясь.  -  Это
осложняет дело, но, может быть, мне  удастся  найти  чернобородого  и  без
вашей помощи. Прощайте, Артемьев. Желаю вам успешного дозревания.
   - Послушайте, Антонина Ивановна!.. Тоня!..
   Но она уже вышла из комнаты.
   Идти за ней?  Вернуть?  Сказать,  что  я  согласен?..  Нет,  нет!  Надо
выдержать характер. Теперь или никогда.
   И я выдерживал характер весь вечер, всю бессонную ночь, все хмурое утро
следующего дня. В лаборатории я не мог смотреть на сливы  -  предмет  моих
опытов.
   Тоня,  конечно,  поедет  одна.  Она  не  остановится  ни  перед  какими
трудностями. Что произойдет на Памире, когда она  найдет  чернобородого  и
через него Палея? Если бы я сам  присутствовал  при  встрече,  мне  многое
стало бы ясным. Я не поеду с Тоней - это значит разрыв. Недаром, уходя она
сказала "прощайте". Но все же я  должен  выдержать  характер.  Теперь  или
никогда.
   Конечно, я не поеду. Но нельзя же быть невежливым - простая  любезность
требует помочь Тоне собраться в дорогу.
   И вот еще не пробило четырех часов, я уже прыгал через  пять  ступенек,
сбегая с четвертого этажа. Не  хуже  старого  американского  киногероя,  я
вскочил на ходу в троллейбус и помчался домой. Кажется, я даже  без  стука
ворвался в комнату Тони и крикнул:
   - Я еду с вами, Антонина Ивановна!
   Не знаю, для кого большей неожиданностью было это восклицание - для нее
или для меня самого. Кажется, для меня.
   Так я был вовлечен в цепь самых невероятных приключений.



2. ДЕМОН НЕУКРОТИМОСТИ

   Я смутно помню наше путешествие от Ленинграда до таинственного Кэца.  Я
был слишком взволнован  своей  неожиданной  поездкой,  смущен  собственным
поведением, подавлен Тониной энергией.
   Тона не хотела  терять  ни  одного  лишнего  дня  и  составила  маршрут
путешествия, использовав все быстрые современные средства сообщения.
   От  Ленинграда  до  Москвы  мы  летели  на  аэроплане.  Над  Валдайской
возвышенностью нас здорово потрепало, а так как я не выношу ни морской, ни
воздушной качки, мне стало плохо. Тоня заботливо ухаживала за мной. В пути
она стала ко мне  относиться  тепло  и  ровно  -  словом,  переменилась  к
лучшему. Я все больше изумлялся: сколько сил, женской ласки,  заботливости
у этой девушки! Перед путешествием она работала больше меня, но на ней это
совершенно не отразилось,  Она  была  весела  и  часто  напевала  какие-то
песенки.
   В  Москве  мы  пересели  на  полуреактивный  стратоплан   Циолковского,
совершающий прямые рейсы Москва - Ташкент.
   Эта  машина  летела  с  бешеной  скоростью.  Три  металлические  сигары
соединены боками, снабжены хвостовым оперением и покрыты  одним  крылом  -
таков  внешний  вид  стратоплана.
Быстрый переход