- И-эмма, лучше бы я остался в Вилли-Шате, - вздохнул Чиптомака.

- Ларимма тоже жива, она с Сумачако! - вспомнила Ригас.

- Не думай, что ты меня этим обрадовала! - усмехнулся старик. - Эта шлюха, конечно же, рядом с последним жрецом, я и сам мог догадаться. И-эмма, все равно ей не избежать палки! Меня говорящие червяки не застыдят, я не Гольто, чтобы бросать воровать после первых же слов.

Шерешенец уныло смотрел под ноги. Старик так часто припоминал его слезы, что юноше опять хотелось плакать. Теперь он был готов воровать как можно больше, чтобы загладить свое недостойное поведение перед червем. Вот только у кого и что украсть?

- Мы должны найти Сумачако! - выдавил из себя Джокия. - Найти во что бы то ни стало!

- Не волнуйся, так и сделаем, - пообещал ему Салакуни. - Ну а сейчас, пожалуй, ляжем спать. Абу-Салтан, ты будешь караулить первым, как всегда?

- Да, только дай пожалуйста, мне амулет. В нем я буду лучше видеть и слышать, ты же знаешь, - попросил имам.

Гигант задумался, перебирая в пальцах цепочку. Джокия умоляюще смотрел на него, храмовник больше всего на свете желал передать этот металлический кругляш последнему оставшемуся жрецу.

- Не волнуйся, у меня его даже такой ловкий вор, как трусишка Гольто не украдет, - с улыбкой пообещал Абу-Салтан и воин решился.

- Когда разбудишь Джокию, отдашь амулет ему, - приказал Салакуни, и храмовник не стал возражать.

Гольто тихонько шмыгнул носом. "Трусишка Гольто"? "Не украдет"? Это было уже чересчур. Пробормотав что-то про усталость, юноша первым улегся, выбрав себе место с краю. Слишком много о себе думает этот имам в глупой шапочке!

Чиптомака перед сном еще немного побренчал на гуоле, прославляя на двух струнах подвиги Салакуни. Он играл бы дольше, потому что нашел благодарного слушателя в лице Ригас, но гигант приказал ему вести себя потише.

- Завтра мы целый день будем ползать по джунглям, прячась от ревунов, пориаков и кого-то там еще, сегодня тебе лучше отдохнуть, старик.

- А что, если я, Гольто и Ригас останемся здесь?! - сел лэпхо, пораженный неожиданной мыслью. - Вы найдете жреца и вернетесь за нами. Всем вместе ходить опасно!

- Ты забыл, что здесь оставили засаду, - напомнил Салакуни. - За ревунами вернутся. Не ленись, Чиптомака, тебе суждено умереть на ногах.

- И это очень грустно... - лег обратно старик.

Ночью Гольто не сомкнул глаз. Он следил за имамом из-под ладони, не фокусируя зрения - так человек не может почувствовать беспокойства, даже самый бдительный. Шерешенец не надеялся, что Абу-Салтан уснет, да этого и не требовалось. Среди своих уличных товарищей вор славился прежде всего как выдумщик самых неожиданных планов. Вот и теперь Гольто заранее все продумал. Когда имам начал потирать глаза, он встал и подошел к костру.

- Трусишка Гольто? - обрадовался развлечению Абу-Салтан. - Решил ночью украсть объедки? В Шерешене сложат песню о твоей лихости.

- У меня болит голова, - пожаловался Гольто. - Выпью воды.

Он поднял стоящую у костра флягу, и тут же, споткнувшись, упал прямо на угли. Тут же вскочив, Гольто налетел на имама, случайно задев его лицо вымазанными в саже руками. Тот мгновенно отвесил неловкому оплеуху.

- Ты что, совсем на ногах не стоишь?

- Прости, я тебя испачкал... - захныкал шерешенец.

- Не просто испачкал, а в глаз золы насыпал... - Абу-Салтан никак не мог проморгаться. Он поднял флягу, чтобы умыться, но тут же швырнул ее на землю. - И воду разлил!

- Прости...

- Лучше не говори со мной!

Имам сделал несколько шагов и оказался на берегу ручья. Нагнувшись, он стал умывать лицо. Спокойно подошедшему сзади Гольто только и оставалось, что улучить момент, подцепить цепочку пальцем и прыгнуть в воду вместе с амулетом.

- Вернись!! - взревел Абу-Салтан, вглядываясь в темноту, потом тоже прыгнул в ручей.