Ощущение возникло такое, словно они шли много часов, прежде чем снова добрались до ряда лифтов. Силзензюзекс снова применила сложную карточку‑ключ, и они отправились в путь по пандусу на другой этаж.

Уровень, на котором они, в конечном итоге, вышли, был пустынен и не шел ни в какое сравнение с суетой госпитального сектора. Она провела его мимо дверей с выгравированными на них составными названиями, пока они не вошли в ту, которую искали.

Внешне, "Галактография" выглядела дубликатом "Генеалогических Архивов", за одним исключением. Это помещение было меньше и содержало больше кабинок. И к тому же дежурная здесь была намного моложе встреченной им прежде.

– Мне требуется некоторая помощь в розыске неизвестной планеты.

Дежурная гордо вытянулась:

– Нахождение информации ликвидирует неизвестность. Это – естественный строительный блок Церкви, на котором должны основываться все другие исследования. Потому что без доступа к знаниям как же можно узнать об узнанном?

– Пожалуйста, – вежливо попросил Флинкс, – не больше двух максим на речь.

За его спиной жвалы Силзензюзекс щелкнули в еле‑еле придушенном веселье.

Профессиональная улыбка дежурной застыла.

– Вы можете воспользоваться катушками с каталогом, в трех проходах прямо, – показала она.

Флинкс и Силзензюзекс прошли к указанному ряду.

– Мир, который я хочу проверить, называется Ульру‑Уйюрр.

– Уйюрр, – отозвалась она на симворечи, и это странное слово прозвучало естественней, когда произносилось ее ориентированным на согласные голосом. Флинкс внимательно следил за ней, но она не подала никаких признаков, что когда‑нибудь прежде слышала это название.

Он не мог сразу решить, хорошо это или плохо.

– Это симворечевое написание? – спросила она после того, как он устроил спектакль с попыткой вчерне прикинуть, как же выглядит это название в письменном виде.

– Лента не говорит наверняка. Могут быть вариации. Давайте, однако, сперва попробуем фонетическое написание. – Дежурная, похоже, слегка заколебалась, гадая, наверное, могла ли быть Церковная лента столь неопределенной. Но вариантное написание бывало и у намного лучше известных миров, напомнила она себе.

Они пошли по проходу между огромных, почти ничем не примечательных стен банков хранилища информации. В этих металлических брустверах, знал Флинкс, хранились триллионы битов информации о каждой известной планете в пределах и за пределами Содружества.

Эти архивы, вероятно, имели приложение, похороненное где‑то под ними в истинном лабиринте Комплекса Корпуса, приложение, закрытое для случайного просмотра. По этой причине, если разыскиваемая Флинксом планета случаем имеет какой‑то секретный, запретный характер, ее может и не оказаться в здешних катушках.

Он был несколько удивлен, когда они нашли то, что, похоже, было нужным отделением. Силзензюзекс нажала кнопку поблизости, и металлическая стена ответила устным подтверждением.

– Это может быть иной Ульру‑Уйюрр, – предупредила она его, изучая ярлыки и мелкую печать, идентифицировавшие футляр катушки. – Но похоже, что нет никаких ссылок на другой мир со схожим названием.

– Давайте попробуем его, – нетерпеливо сказал Флинкс.

Она вставила карточку‑ключ в соответствующую щель. Это устройство было намного проще того, которое управляло лифтами на многих уровнях. Они были вознаграждены крошечной катушкой с тонкой, как нить, лентой. Она прищурилась, глядя на нее – правда, это просто интерпретация ее жестов в человеческих понятиях, ведь у транксов нет век.

– Так, вообще‑то трудно сказать, но впечатление такое, что эта лента содержит очень мало сведений, – сказала, наконец, она ему. – Иногда, однако, можно найти катушку, которая смотрится так, словно она содержит двести слов, а на самом деле имеет два миллиона.