Такое обилие «контрафакта» протащить через таможню без поддержки сверху просто нереально. Значит, Плотникову «крышуют» на очень высоком уровне. Тут из ловца можно запросто превратиться в дичь. Но Квит никогда не шел на попятную.

Теперь главное успеть возбудить уголовное дело — доказательств в пяти взятых кузовах предостаточно. Успеть! Успеть бы, сыграть на опережение. Дела по контрабанде надо расследовать в первые сутки; на сбор доказательной базы даны часы и минуты.

— И по клубничку сходить не забыли! Гляди, порнокассеты в подарок детям! — Смежник из транспортной милиции, смуглый скуластый парень со странный фамилией Летим радостно оглядывал трейлер, словно внезапно свалившееся богатство. — Эту возьму на память и вот эту, пожалуй…

— Не тяни грабли, положь, где лежало! Так… считай, добро на возбуждение уголовного дела у нас уже есть. Так что, Летим, дуй в прокуратуру, вызывай представителей, а дамочкой займусь я сам. До сих пор у меня это неплохо получалось.

— Ты с ней поосторожней, — предупредил Летим. — Один следак из наших уже прокололся. На первом же допросе мадам взялась на взятку его ломать, но тот уперся, мол, «у советских собственная гордость, на буржуев смотрим свысока…». Короче, ведет допрос с лютой нежностью. Но и мадам не лыком шита. Шасть из кабинета и давай заяву катать: «Так, мол, и так, следователь-де на честь мою девичью покушался, блузку помял, нанес урон морали». Так мужик до сих пор отмывается, а дело пришлось срочно передать другому, более сговорчивому.

Квит только хмыкнул. Сейчас он держал в руках неоспоримые доказательства подлога, оставалось только пришпорить дело.

С Плотниковой надо было действовать как можно грубее, чтобы добыча не выскользнула и не нанесла ответный удар. Бросок гадюки почти незаметен: немного дрогнет и качнется женственная головка на высокой гибкой шее, вспорхнет тонкий блестящий язычок над узкими лакированными губками, и по телу разольются жидкое пламя, ледяной озноб и онемение. Надо успеть схватить и пережать гадюке горло, и тогда пусть хлещет черной судорожной плетью, исходит бессильной яростью…

Смятый насилием охранник в дверях московского офиса, перепуганные менеджеры обоего пола, распахнутая ударом сапога дверь — живая картинка для ментовского боевика. Квит заранее режиссировал захват, его «соколиная охота» просто обязана была быть красивой, как красив налетающий на побережье тайфун. Но эта красота доступна лишь стороннему наблюдателю.

Вокруг стола генеральной директрисы амфитеатром выстроились бойцы группы захвата в черных трикотажных масках. Парфюмерная шкатулка бизнес-леди плавилась от запахов конного эскадрона. Просторный кабинет сразу сжался и стал тесен. Геля выдержала паузу, затем обратилась к ближайшему «мистеру Иксу».

— Вы могли бы не дышать на меня? — Геля отодвинула вороненое дуло от своего виска. — Кто у вас главный в этом бедламе?

Когтистые пальчики нетерпеливо барабанили по столешнице палисандрового дерева.

— Операция УБОПа! Капитан Квит!! Мобильник на стол!!! — заорал на Плотникову Квит.

С орлиным клювом вместо носа и гневно полыхающими яхонтами под ободком век он готов был вцепиться в свою невозмутимую визави. Под нацеленными в нее дулами автоматов Геля забросила ногу на ногу и откинулась в кресле, намереваясь сделать звонок. Она «ломала» Квита, как гадюка гипнотизирует жертву. «Гвозди бы делать из этих б…дей, крепче бы не было в мире гвоздей!» — беззвучно ругнулся Квит.

— Прекратить! Дай сюда!! — гаркнул Квит над розовым ушком «благотворительницы», но Геля крутанулась в кресле и, спрятав в ладошке мобильник, продолжала разговор.