– Отправляйтесь на поиски беглецов, если не хотите стать моим вечным должником, Робертс. Или желаете лично отрабатывать убытки? Но теперь я не доверю вашим заботам и овцы из своей фермы, – более спокойным тоном закончил свое предупреждение сэр Картер.

– Вы ставите меня в безвыходное положение. Но как только все каторжники окажутся в Аплби, я пожалуюсь на вас губернатору.

– Попутный ветер вам в спину! Прежде верните всех осужденных, которых я купил у правительства, и уговорите их приступить к работам. А ваши жалобы дойдут до королевы лишь по окончании вашего срока каторги. Время посевной может быстро закончиться, убытки множатся с каждым днем и часом. Молитесь, Робертс, чтобы на пересылке ваш срок не увеличился лет на пять! Отсюда уходят либо домой, в Британию, свободными гражданами, либо на Тасманию.

Джон Картер поднялся с кресла и направился в гардеробную, чтобы выбрать рабочую одежду. Юнь Чан безмолвно последовал за ним. Генри Робертс от негодования не мог пошевелиться. Вены на висках вздулись, кадык судорожно дергался.

– Па, дорогой! – окликнула отца Летиция.

– Слушаю тебя, детка! – Доктор обернулся, и взгляд его, только что источавший решимость, мгновенно смягчился.

– Па, я поеду с мистером Робертсом!

По одному взгляду на нее доктор понял: Летиция не откажется от задуманного, как бы он ее ни отговаривал.

– Ох, Летти, что ты делаешь? Будь очень осторожной, детка! Возьми с собой Юнь Чана.

– Хорошо, папочка, как скажешь! – весело пропела Летиция и вприпрыжку помчалась в свою летнюю комнату.

Летиция приняла душ, вошла в свою гардеробную, чтобы переменить запыленную в дороге одежду, и замерла перед раскрытыми шкафами. Разноцветные платья не годились для предстоящей поездки. Мэри терпеливо стояла рядом, ожидая распоряжений.

– Что же мне выбрать, Мэри? – девушка вопросительно взглянула на свою горничную.

– Вы поедете на Лавли, или на другой лошадке, или в коляске? – поинтересовалась мулатка. – Если отправитесь верхом, значит, лучше всего одеться в бежевую атласную амазонку и брюки. Возьмите коричневые атласные штаны! И, конечно, наденьте шляпку с узкими полями и густой вуалью, которая убережет кожу лица от безжалостного солнца. – Мэри доставала из шкафа предметы, которые называла.

– Ты права, Мэри. Откуда только у тебя такой замечательный вкус, будто ты училась много лет у хорошей портнихи!

– Так и есть, мисс Летиция! Моя мамочка училась у замечательной парижской модистки, которая много лет прожила в Бостоне. А потом мама влюбилась в чернокожего парня. И вот она я! – выпуклые черные глаза Мэри блеснули слезами. – Она отдала меня в воспитательный дом к монашкам, где меня с малолетства приучали к шитью и рукоделию… Посмотрите в зеркало, вы так замечательно выглядите в этом наряде! – Мэри расправила на голове Летиции вуальку цвета кофе с молоком и заколола большой булавкой с жемчужной застежкой.

Летти осторожно взглянула на свое отражение и даже задохнулась от удивления:

– Ох! Это я, Мэри?! Неужели я?! – На нее смотрела очаровательная девушка с вьющимися волосами огненного цвета, собранными на затылке в пышный узел. Зеленоватые глаза отсвечивали огненным блеском, словно у дикой кошки.

– Это вы, мисс! – Мэри горделиво рассматривала Летицию, словно та была творением ее рук. – В таком виде не стыдно показаться и на самом важном в жизни свидании! – Горничная еще раз обошла Летицию вокруг.

Если бы Мэри знала, что она недалека от истины! Летиция почувствовала жар, приливающий к сердцу. Ее Гарольд находится где-то рядом, возможно, они увидятся спустя час или два.