Не успел он произнести эти слова, как за спиной у него раздались крики:

— Вон они! Скорее за ними!

Тристан обернулся и увидел, как из потайной двери в стене дома показались трое огромных стражников, которые не мешкая бросились в погоню. Нило убежал далеко вперед, но Йен и Криспин были слишком слабы, чтобы передвигаться быстро. Тристан в ужасе увидел, как стражники приближались и уже готовы были схватить их.

Каково же было его изумление, когда оказалось, что братья вовсе не так беспомощны, как казались! На счет «три» они одновременно подняли руки вверх и опустили массивные кандалы на головы преследователей. Третий стражник, увидев, что стало с товарищами, развернулся и бросился наутек.

Если бы не большая вероятность того, что стражник бросился за подкреплением, Тристан расхохотался бы от души. Но времени на веселье не было, и братья поспешили свернуть за угол дома, где их в гондоле дожидался Нило.

— Сан-Марко, и поживее! — крикнул Тристан гондольеру, вслед за Йеном и Криспином прыгая в лодку. — По-моему, часы только что пробили одиннадцать.

Ветер швырял потоки воды в лицо Майлзу и Себастьяну, когда они бежали от гондолы к башне с часами. В башне, без сомнения, кто-то уже успел побывать. Замок на двери был сломан, и теперь дверь билась о стену при каждом порыве ветра, а ее стук вторил мерному бою часов на башне. Майлз взлетел вверх по лестнице через три ступеньки и оказался перед часовым механизмом, который издал одиннадцатый оглушительный удар и смолк.

Майлз с минуту простоял неподвижно, чтобы глаза привыкли к темноте, и потом увидел то, за чем пришел. Взрывной механизм оказался не менее сложным, чем сами часы, и состоял из четырех колес и нескольких отвесов. Майлз обошел вокруг по узкой платформе, предназначенной для того, чтобы мастеровые могли налаживать и чистить часы, и устроился поудобнее. Себастьян остался поодаль, не желая подходить ближе к этому дьявольскому изобретению.

— Мадонна! — восхищенно присвистнул Майлз. — До чего же искусная работа! — Однако вместе с его восхищением росла и неуверенность, потому что у него не было ни малейшего представления о том, как приступить к демонтированию бомбы. Он осторожно протянул к ней руку, но тут же отдернул ее, словно та на него зашипела.

Себастьян подошел к нему и протянул саквояж. Майлз еще раз внимательно оглядел устройство и, порывшись в саквояже, достал из него тонкую металлическую штуковину с плоским концом.

— Ты видишь что-нибудь? — спросил его Себастьян, когда он подступил к устройству, вооружившись этим инструментом.

— Нет, — честно признался тот.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Понятия не имею, — спокойно отозвался Майлз и, подсунув инструмент под край устройства, стал действовать им как рычагом. Себастьян не мог разглядеть в темноте, что делает Майлз, только слышал страшный металлический скрежет.

Вдруг раздался оглушительный треск, и башня озарилась изнутри яркой вспышкой. Себастьян отшатнулся к стене и закрыл лицо руками, чтобы не получить ожог. Вспышка была ослепительной и мгновенной, в воздухе резко запахло дымом и порохом.

— Что случилось? — в кромешной тьме поинтересовался Себастьян. Не получив ответа, он выпрямился и, задыхаясь и кашляя, прокричал с растущей тревогой: — Майлз! Майлз!

В ответ он услышал лишь эхо собственных слов, отскакивающее от каменных стен. Себастьян сложил ладони рупором и набрал полную грудь воздуха, чтобы крикнуть еще раз, как вдруг услышал сдавленный кашель.

— Я здесь… внизу, — отозвался Майлз из-под платформы.

Через мгновение Себастьян уже оценил ситуацию, нагнулся, ухватил брата за запястья и втащил обратно.

— Что случилось? Как ты оказался внизу? Дворец взорван?

— Я не совсем уверен, но, по-моему, это был только предварительный взрыв, — ответил Майлз, рукавом вытирая испарину со лба.