— Из-за чего они подрались?

— Вы — негодяй! — злобно крикнула она. — Понятия не имею, из-за чего они подрались. Вот что: проваливайте отсюда ко всем чертям и оставьте меня в покое!

— Я и собирался это сделать.

— Вы испортили мне весь день, но, похоже, и не догадываетесь об этом.

— А Карл, полагаю, погубил день Мариан, — парировал я.

— Она сама ему все изгадила, — холодно возразила Аманда. — Мариан только внешне такая приятная и привлекательная, а на самом деле это вероломная сука. Вы догадывались об этом?

— Нет.

— Малибу! — внезапно воскликнула она.

— Что?!

— Именно там что-то случилось с Чаком, — нетерпеливо пояснила Аманда. — Это, должно быть, случилось в Малибу. Я припоминаю постоянный шум прибоя, мешающий мне спать по ночам.

— А еще что-нибудь?

— Нет, только шум прибоя. Но случилось это именно тогда.

— Ваша память прекрасно восстанавливается. Малибу и Чак… Вегас, где они играли в карты…

— Зачем вы напоминаете мне об этом? — В ее глазах застыла тоска. — Может, Холман, вы такой же садист, как и все они?

Глава 6

— Салют! — Генриетта мило улыбнулась мне. — Хотите повидать Сэма?

— Верно.

— Сейчас он не занят, но в туалете. Думаю, что скоро выйдет.

— Отлично.

— Жаль, что вы так рано ушли вчера. Мы здорово позабавились. Хилдегард заставила этого Фореста забыть обо всем, хотя у него разламывалась голова. Ведь вы саданули по ней коленом.

— Разве?

Генриетта вдруг засмеялась:

— Харриет считает, что вы гомик. Говорит, будто вы задираетесь с другими педиками, которые тоже любят подраться, но убеждена, что таких, как вы, возбуждают только симпатичные мальчики.

— Харриет — настоящая мыслительница, — заметил я.

— А вы и впрямь такой? — Ее брови изогнулись дугой. — То есть педик?

Вот дьявол, подумал я. Если горячо отрицать это, она уж точно сочтет меня гомосексуалистом.

— Меня превратили в мужчину, — таинственно сообщил я. — Мне хорошо и комфортно только в мужской одежде.

Глаза Генриетты округлились.

— Но вы все же мужчина, да?

— На две трети. Операция прошла не совсем удачно. Конечно, у меня появился бас и на груди выросли волосы, а в остальном? — Я пожал плечами.

— Ах, бедняжка! — Она горестно вздохнула. — Но ведь ужасно быть ни тем и ни другим!

— Да. И мне нравится избивать мужиков, потому что они обладают парой жизненно важных вещиц, которых я лишен. Иногда я избиваю и женщин, поскольку они… ну… полностью женщины.

— Меня вы не отлупцуете, дорогой, правда? — встревожилась она. — Ведь я симпатичная и…

— Уши залиты бетоном, — раздался сзади низкий грубоватый голос Сэма Айкмана. — Зря стараетесь, Холман. Генриетта не понимает шуток. Скажите ей, что вот-вот рухнет небосвод, и она тут же спрячет голову под ковер. Вы хотели видеть меня?

— Я решил заскочить и поздравить вас.

— Дела идут скверно, — пробормотал Сэм.