Андо мог только догадываться о прямом назначении этих невысоких выступов. «Наверное, на них удобно сидеть» – подумал он, и забрался на один из этих квазитетраподов, чтобы получше оглядеться вокруг.

Было без нескольких минут пять. В ноябре солнце садится довольно рано, в окрестных домах и на торговых улицах уже начали зажигаться огни. Было видно, как на той стороне канала по железнодорожной эстакаде линии Кейхин едет красный экспресс. Вот он пронесся в сторону Йокогамы мимо невзрачной станции, платформа которой, кажется, зависла в воздухе, приподнявшись над торговой улицей. Андо очень хорошо помнил эту платформу и эту станцию. Он дважды здесь выходил, когда ездил к Маи Такано. Вернее, не к ней, а в ее квартиру.

Для этого времени суток платформа, освещенная флуоресцентными лампами, была на удивление пустой.

Используя платформу как ориентир, Андо попытался отыскать глазами семиэтажный дом, в котором жила Маи. Семиэтажка оказалась прямо у него под носом – на расстоянии триста‑четыреста метров. Он скользнул взглядом по узенькой улочке, которая выходила на Береговую. От того места, где эти две улицы пересекались, было не больше сотни метров до офисного здания, на крыше которого он сейчас стоял.

Почему именно эта крыша?

В этом районе хватало высоких домов. Маи запросто могла подняться на крышу того дома, где она жила. Семь этажей – тоже приличная высота. Немного поблуждав взглядом по крышам соседних зданий, Андо снова посмотрел в сторону ее дома. Крыша семиэтажки не доходила даже до половины того здания, с которого он обозревал окрестности. Возможно, это было следствием специфической планировки: в доме, в котором жила Маи, были лишь маленькие однокомнатные квартирки с низкими потолками.

Ну хорошо, пусть ее дом не такой высокий, но у него довольно большая крыша, по которой вполне можно прогуливаться туда‑сюда. А на соседней торговой улице каждый второй дом высотный. Вот, например, девятиэтажный дом у самой станции. С него открывается вид на все окрестные крыши...

«Все ясно», – Андо наконец понял, в чем заключалась особенность четырнадцатиэтажного здания. Мало того что оно было окружено лишь складскими помещениями, оно еще и стояло немного на отшибе. Здесь можно было не бояться, что кто‑то будет наблюдать за тобой сверху.

Андо слез с бетонного выступа и двинулся в сторону двух подсобных помещений, возвышавшихся неподалеку. В одном находилось машинное отделение лифта, в другом – мотор вентиляционной системы. Между ними темнела глубокая впадина – это и была вентиляционная шахта. Двигаясь мелкими шажками, Андо осторожно приблизился к краю шахты. Она была покрыта проволочной сеткой, но в сетке виднелись крупные прорехи. Механики не стали менять сетку, исходя из того, что, кроме них, никто на крышу не поднимается. Андо не мог заставить себя заглянуть в трубу. Он чувствовал, что, как только он наклонится над ее краем, темная прямоугольная дыра засосет его.

Но он все же пересилил страх и, немного наклонившись вперед, просунул руку с зажатым в ней букетом в одну их прорех. Медленно разжал пальцы – букет исчез в темноте. Андо сложил ладони и попросил у богов вечного покоя для нее. Если бы техник не пришел вчера с инспекцией проверять оборудование для лифта, то Маи так бы до сих пор и лежала на дне этой шахты.

Очень быстро стемнело. Крышу буквально затопила темнота. Ветер прилетал со стороны океана и закручивался в воронку, попадая в окруженное с трех сторон бетоном пространство, где сейчас дрожал от холода и страха Андо. Надо было прийти сюда на несколько часов раньше, как говорится, при свете дня. Если бы солнце стояло в зените, может быть, он и осмелился бы заглянуть в эту дыру, в которой до сегодняшнего дня лежало мертвое тело. При мысли о том, что девушка несколько дней лежала на дне узкой вентиляционной шахты и каждую секунду ждала смерти, Андо почувствовал уже даже не страх, а удушливый ужас.