Балансируя на грани между сознательным и бессознательным, Андо занимал себя абсурдными фантазиями. Он и не заметил, как его иллюзии – не будучи до конца ни правдой, ни выдумкой – привели нас, читателей, к завязке новой истории.

...Какой идиотизм...

Но тут произошло нечто, что заставило Андо встрепенуться и отчасти прийти в себя. Пока в полуотключенном состоянии он лежал на полу, ему начало казаться, что он вылетел из собственного тела и наблюдает за ним со стороны. Картина была очень знакомой. Он совсем недавно уже видел что‑то похожее. И тут сквозь навалившийся сон Андо вспомнил: поляроидные снимки из комнаты Рюдзи! Такаяма умер в точно такой же позе: полулежа на полу, голова откинута назад на кровать, руки и ноги раскинуты в стороны... Шока от осознания этого факта хватило ровно настолько, чтобы Андо смог подняться с пола, взгромоздиться на кровать и залезть под одеяло. Лежа под одеялом, он продолжал дрожать до тех пор, пока наконец не погрузился в сон.

6

После второго за сегодняшний день вскрытия Андо выехал из Палаты в университет, поручив технику и ассистенту привести прозекторскую в порядок без него. Мияшта позвонил ему сегодня утром и намекнул, что появились новые подробности, касающиеся смерти Рюдзи. Андо не терпелось поскорее узнать результаты анализов, и на выходе из метро он перепрыгивал через две ступеньки, чтобы поскорее выбраться на поверхность.

Он зашел в университетскую больницу с главного входа, пересек вестибюль и направился в сторону старого крыла. Новое крыло, в которое он попал, войдя через главный вход, было построено около двух лет назад. Современное семиэтажное здание было соединено с невысокими строениями старого больничного комплекса сложной системой переходов и лестниц. Эти переходы напоминали запутанный лабиринт. Любой, кто попадал сюда впервые, обязательно терялся. Стоило выйти из нового крыла и попасть в старое, как все вокруг менялось, становилось другим – запах, краски, ширина коридоров и даже скрип ботинок. Когда Андо остановился у железной двери, которая отделяла новый комплекс от старого, и обернулся назад, перспектива неуловимо изменилась, и у него возникло такое чувство, будто он смотрит из прошлого в будущее.

Дверь в лабораторию патологической физиологии была приоткрыта, и Андо увидел Мияшту, сидящего на крутящейся табуретке спиной к двери. Вместо того чтобы заниматься опытами, как положено работнику исследовательской лаборатории, Мияшта, склонившись над столом, почти уткнувшись носом в книгу, что‑то сосредоточенно читал, время от времени переворачивая очередную страницу. Казалось, он полностью поглощен этим занятием. Андо подошел к нему сзади и похлопал его по пухлому плечу.

Мияшта спокойно обернулся, снял очки и положил книгу на стол обложкой вверх. На обложке крупным шрифтом было написано: «Астрология для начинающих». Такого Андо не ожидал.

Крутанувшись на табуретке, Мияшта оказался с ним лицом к лицу и без обиняков спросил:

– Ну‑ка, говори дату своего рождения.

Андо, оставив этот вопрос без ответа, взял в руки «Астрологию для начинающих», быстро пролистал ее и кинул обратно на стол.

– Значит, ты у нас гороскопами увлекаешься... н‑да‑а, словно девочка среднего школьного возраста?

– Ты даже не подозреваешь, как часто эта штука попадает в самую точку. Так что давай говори, когда родился.

– Брось дурачиться. Лучше послушай меня... – с этими словами Андо вытащил из‑под стола еще одну крутящуюся табуретку и уселся на нее. Все это он проделал очень неловко и, усаживаясь, задел локтем «Астрологию». Книга упала на пол.

– Эй, успокойся. – Мияшта с видимым усилием нагнулся и поднял книгу с пола.