– Ты готов? – спросил он, едва шевеля губами.

– Конечно, – кивнул Триг. – А ты?

– Всегда готов, – ничто в мимике Кейла не выдавало того, что он только что открывал рот. – Запомни: когда окажемся внизу, нас обложат со всех сторон. Что бы мы ни делали, нельзя терять друг друга из виду. Не отводи глаз даже на секунду.

– Понял.

– А если что пойдёт наперекосяк, мы по–любому просто разворачиваемся и делаем ноги, – Кейл всё же посмотрел на брата, чтобы удостоверится во взаимном понимании. – Вряд ли Сикстус что–либо выкинет, а вот за Мисса говорить не буду. Отец ему не доверял.

– Наверное… – начал было Триг, но запнулся.

Он понял, что сейчас посоветует отказаться от всей затеи; не потому, что его одолевали нехорошие предчувствия (хотя так оно и было), а потому, что, похоже, у Кейла тоже возникли сомнения.

– Всё у нас получится, – продолжал Кейл. – Отец нас всему научил. Это займёт минуту или две, а потом мы вернёмся назад и будем у всех на виду. Да больше и нельзя – опасно, – он резко повернул голову и пристально посмотрел на брата. – И я пойду первым. Понял?

Триг кивнул и, почувствовав на плече чью–то руку, резко остановился.

Глава 3. Вонючее место

Триг обернулся.

– Ты, – стражник с поросячьими глазами, имени которого Триг не помнил, смотрел на него сквозь цветные, явно не соответствующие уставу, оптические щитки. – Ты что здесь делаешь?

Триг хотел ответить, но слова застряли где–то в груди, и тут, улыбаясь лёгкой обезоруживающей улыбкой, вмешался Кейл.

– Мы просто гуляем, сэр.

– Разве я с тобой разговариваю, зэк? – спросил стражник и, не дожидаясь ответа, опять повернулся к Тригу. – Ну?

– Это правда, сэр, – ответил Триг. – Мы просто гуляем.

– Что? А идти вместе с остальным сбродом вам уже впадлу?

– Мы стараемся не общаться со сбродом, – сказал Триг и добавил: – Сэр.

Глаза стражника за линзами прищурились.

– Ты меня что, подначиваешь, зэк?

– Никак нет, сэр.

– Одна сволочь тут пыталась меня подначивать – так уже месяц сидит в карцере.

– Я понял, сэр.

Стражник надулся, слегка дёрнув головой, будто искал угол зрения, при котором на безупречном лице Трига могла бы появиться угроза или, что ещё хуже, осмысленность, не присущая общей массе многочисленных осуждённых. Следя за выражением его лица, Триг ругнул себя за мысль, что пытается рассмотреть в косых глазах блеск понимания, или ждёт, что солдат вдруг скажет: «Вы же сыновья Вона Лонго, так? Я знаю, что случилось с вашим отцом. Он был хорошим человеком».

Но, конечно же, ни один стражник на этой барже не подумает, что Лонго был хорошим человеком, если вообще вспомнит его имя. Отец мёртв, и вряд ли кто–то помнит, что он вообще жил. Стражник лишь помотал головой.

– Идите, – пробурчал он и пошёл прочь.

* * *

Когда их уже никто не мог услышать, Кейл ткнул Трига локтем.

– «Мы стараемся не общаться со сбродом»? – губы Кейла скривились в ухмылке. – Это ты на ходу придумал?

Триг тоже не смог сдержать улыбку. Она приносила странную свободу, потому что он не мог припомнить, когда в последний раз позволял себе что–либо, кроме напряжённой гримасы.

– Думаешь, он на это купился?

– Почти купился, – Кейл провёл пальцами по волосам Трига. – Продолжай в том же духе, зэк, и вскоре очутишься в одиночке с самыми отъявленными подонками.

– Слышал, туда упрятали несколько особо упёртых, – ответил Триг.