Справа и слева ему были видны две других боевых машины. За командирским штурвалом одной из них сидел нигерийский пилот, а другую вёл его новый китайский приятель, молодой рослый парень с непроницаемым лицом и вежливыми манерами. И перед тем, и перед другим стояла одна и та же задача, — закрутить в воздухе бешеную карусель, состоящую из фигур высшего пилотажа. Рядом с каждым из этих парней сидели опытные пилоты-инструкторы, готовые в любой момент взять управление аэропланом на себя и спасти машину от преждевременной гибели.

Именно Игорю принадлежала идея обучать будущих пилотов новых космических кораблей не на учебных спарках, а на тяжелых бомбардировщиках. Только так, на его взгляд, эти парни и смогут ощутить собственной шкурой что такое тяжелая боевая машина. Сам он с лёгкостью выполнял практически все фигуры высшего пилотажа чуть ли не у самой земли, но от подопечных маршала Свирского этого пока что не требовалось, а потому спускаться им разрешалось не ниже восьми тысяч метров, что они сейчас и делали.

Перед каждым стояла одинаковая задача: крутое пике, горка, иммельман, затем штопор, выход из штопора, петля Нестерова, несколько бочек на огромной скорости и домой. И так каждый день, после чего сплошной чередой, десять часов в сутки шли занятия и тренировки. Основной упор делался на повышение лётного мастерства и знание всех приемов полётов на тяжелых машинах. Только так можно было выработать в лётчиках умение реагировать на малейшие нюансы полета, научить их полностью использовать аэродинамику мощной боевой машины и летать с лёгкостью и изяществом стрижа. То, что при этом пилоты испытывали дикие перегрузки, от которых темнело в глазах, считалось само собой разумеющимся и из отряда подготовки уже ушло несколько десятков человек.

Зато теперь, спустя полтора года, все оставшиеся стали настоящими ассами. Верхом мастерства в отряде подготовки пилотов космических кораблей считалось исполнение фигур высшего пилотажа на «Мрие». Этот огромный самолёт, разработанный в КБ имени Антонова, был своеобразной экзаменационной аудиторией. Те, кто уже уверенно крутил фортели на «Машке», считали себя элитой и ходили высоко задрав нос. Да, оно того и стоило, ведь «Машка» была всего лишь здоровенным грузовиком, тяжелым и неуклюжим, по сравнению с которой полет на «Туполевых» был райским наслаждением. Оно и понятно, ведь это был полёт на мощных и стремительных самолётах, а не попытка заставить курицу стать стрижом.

Но особенно Игорь Медведь гордился успехами своего сына. Его отпрыск был теперь не только самым незаменимым членом экипажа «Благовеста», но и отличным пилотом.

Негласно уже было принято решение сделать его, как и маршала Свирского, командиром нового космического корабля, но об этом пока что говорили шепотом и в самых укромных уголках. Все сходились на том, что этот парень давно уже заткнул за пояс своего папашу и только огромный лётный опыт ещё давал генералу Медведю хоть какое-то преимущество перед сыном, которому, вопреки всем правилам, было недавно снова присвоено внеочередное звание, теперь уже полковника авиации.

В этом тренировочном полёте Данила летел вместе с отцом вторым пилотом и большую часть фигур выполнил именно он, что тотчас было отмечено с борта самолетов сопровождения. Свирский, летевший на высотном истребителе, ворчливо сказал командиру «Благовеста»:

— Игорь, перестань валять дурака и возьми штурвал.

Тот немедленно отозвался:

— Петрович, а я его и не выпускал из рук.

Однако, старого летчика было не так-то легко обмануть и он принялся выговаривать своему заму:

— Ты мне арапа не заправляй. Я что, по твоему, совсем из ума выжил? Уж что-что, а почерк Данилки я сразу же вижу, особенно его манеру выводить машину из штопора.

Так что набирай высоту и отработай всё заново, Игорёк, по полной программе и чтобы без сучка и задоринки.