— Это был наш истребитель, — охотно объяснил гонт. — Вы честно выполнили обещание, уничтожив памирского фурбена. Мы были просто обязаны помочь вам в трудной ситуации.

— Значит, персонал вашей базы следил за нами? — спросил Николай.

— Постоянно. Признаюсь, мы видели каждый ваш шаг. Приборы дистанционного наблюдения зафиксировали, как вы перестреляли отряд Саре-Сияха, потом убили его самого, погрузили труп в довольно неуклюжий летательный аппарат, а затем машина набрала высоту и внезапно исчезла, оставив лишь мощную аномалию всех мыслимых силовых полей… — Гонт, которого они называли Гастоном, поочередно заглянул в глаза каждому из людей. — Очевидно, авиетку забрал тот самый внепространственный комплекс, вызывающий столь острое любопытство у наших врагов фурбенов. Не так ли, коллеги?

— Давайте оставим эту тему, — вежливо предложил Атилла. — Только поймите нас правильно…

Гонт изрек, разводя руками:

— Согласен. Понимание — важный момент, особенно в ситуации, когда встречаются две разумные расы. Например, предыдущая экспедиция не поняла, чего хотели ваши следователи.

— Наши предки тоже не смогли понять того, что нашли на острове Туару…

Космическому гостю поведали забавную историю, как люди тридцатых годов приняли компьютер за стереотелевизор, поскольку электронно-вычислительные машины, согласно представлениям того времени, не могли иметь столь невзрачные размеры. Развеселившись, гонт заметил, что технологический разрыв между цивилизациями несколько сократился, но современным землянам по-прежнему не удастся понять многие функции тех устройств, которые пришли на смену компьютерам. Он напомнил: базу на Туару строила первая экспедиция, стартовавшая с Огонто свыше двухсот лет назад, поэтому люди, живущие в конце двадцатого века догадались о предназначении рабочих станций. Однако, за прошедшие века техника Огонто сделала громадный шаг вперед. Сегодня процессором, превосходящим по производительности даже новейшую земную модель Pentium Рro гонты оснащали разве что самые примитивные изделия вроде детских игрушек или одноразовых записных книжек.

— Когда мы улетали, — рассказывал Гастон. — даже простейшие конструкции могли выполнять массу функций, доступных вашим электронным органайзерам — я имею виду запись, обработку и хранение информации, связь, а также многое сверх того. Компьютеры в вашем понимание на Огонто давно стали музейными экспонатами.

— Что же пришло им на смену? — быстро спросил Аркадий.

— Поймите меня правильно, — ответил гонт. — Я предлагаю оставить эту тему.

— Ох уж мне эти разумные существа, — проворчала Пасари. — Как на подбор — одинаковые зануды.

Гонт, словно переключив динамики своей маски в обычный режим лишенного эмоций голоса, принялся монотонно излагать этическую концепцию своей цивилизации: не передавать младшим братьям знаний, которые могут быть использованы для военных целей. В разгар речи раздался дверной звонок. Гастон мгновенно лишился невозмутимости и настороженно спросил:

— Вы кого-нибудь ждете? Мне казалось, что здесь собрались все, кто посвящен в отношения с инопланетянами.

— Поскольку сегодня намечался серьезный разговор о проблемах отношений с внеземными соседями, мы пригласили руководителей, более компетентных по части политических решений, — пояснил Сергей и отправился открывать дверь.

Как он и ожидал, пришли Тарпанов и Жихарев. Сдержанно поприветствовав инопланетянина, гости двинулись прямым ходом в столовую, где громко выразили восторг при виде обильно сервированного стола.