Энтузиастам, особо отличившимся по части боевой подготовки, гарантировалась радостная перспектива отправиться в Чечню на войну против настоящих боевиков.

Откликнулось человек двадцать, включая Гастона. Если верить его документам, в молодости мсье Машен служил в мотопехоте, но истинный послужной список француза наверняка был куда обширнее. Сергей подозревал, что Гастон — профессиональный наемник, не одно десятилетие проливавший кровь — свою и чужую — в локальных конфликтах по всему свету. А может, агент какой-нибудь зарубежной спецслужбы — в наше время всякое бывает. Так или иначе, на поле боя отставной капрал (сам он говорил «капораль») проявил себя выше всяких похвал…

— Гастон не тот, за кого себя выдает, — настаивал Ваха.

— Я понял это на второй день, — фыркнул подполковник, а затем тихо скомандовал: — Внимание. Всем стоять.

Он увидел, как в трехстах метрах впереди колонны залег головной дозор, и шепнул в микрофон рации:

— Демьян, мы у первой точки.

Последовали несколько секунд мертвой тишины, после чего из вмонтированных в каску миниатюрных наушников послышался голос Гриши Демьяненко:

— Букет гвоздики.

Условная фраза означала, что снайперы покончили с нижней засадой. Гастон Машен и прапорщик Вася Фомин выполнили задачу, использовав винтовки Драгунова с глушителями. Сергей махнул рукой, приказывая возобновить марш, и распорядился по радиотелефону:

— Демьян, готовь музыку.

После этого приказа по ту сторону ущелья должна была закипеть работа.

Пятеро оставшихся в лагере бойцов принялись выдвигать на прямую наводку «музыку», то есть «Валторну». Тем временем штурмовая группа ускоренным шагом направилась к следующему повороту серпантина, все выше уходя в гору. Вскоре они миновали кусты, в которых совсем недавно притаился вражеский пост. Трупы уже остывали, все трое были убиты попаданием в голову, что считалось у снайперов показателем высокого класса.

Чуть позже, когда они приблизились к последнему завитку дороги, в наушниках Сергея прозвучали подряд два рапорта. Демьян: «Музыка готова». Рубец: «Еловая шишка». Итак, «Валторна» уже стоит на огневой позиции, а группа Рубцова благополучно вползла по склону и готова атаковать Чарых-Мартан с направления, откуда противник вовсе не ожидал нападения. Часы показывали 3.42 — операция развивалась точно по графику. Глубоко вдохнув холодный воздух, Сергей произнес в микрофон очередную условную команду:

— Я — дирижер. Начинайте симфонию.

Тут же грохнула «Валторна», и управляемая по радио реактивная граната, издавая душераздирающий скрип, прочертила огненную трассу над могилой красных партизан. Снаряд разорвался точно в кустах, где расположился секрет духов.

Спустя шесть секунд — нормативный интервал между выстрелами — в то же место ударила вторая осколочная граната. Похоже, Гриша решил подстраховаться, чтобы у главных сил не было неожиданностей.

Сергей приказал своему отряду:

— Бегом!

В Чарых-Мартане наверняка поднялась тревога, боевики выскакивают из домов, готовясь занять оборону. Самое время переносить огонь на аул, чем и занялись огневики Демьяна. Реактивные гранаты — осколочные и бронебойные — одна за другой завершали свой полет среди строений. В опорном пункте начались пожары, среди языков пламени беспорядочно метались темные силуэты боевиков.

Спецназовцы пробежали мимо разодранных огнем и осколками трупов последнего дозора. Подполковник на ходу распределял боевые задачи. Штурмовая группа беспрепятственно ворвалась на окраину селения, где горел бронетранспортер.

Из-за угла большого каменного дома сверкнули выстрелы, и трассеры мелькнули возле левого уха.