В это мгновение мир вокруг переменился. Камень стоял посреди вытоптанной сотнями ног и копыт площадки. Конь недовольно заржал, когда у него из-под носа исчезла сочная трава. Но Славомир не обратил ни малейшего внимания на конягу, вокруг от площадки разбегалось веером во все стороны бесчисленное множество путей и дорог. Прямые и извилистые, широкие гладкие как зеркало термопластовые шестирядные шоссе и узенькие, едва заметные тропки, ровные и изрытые ямами и ухабами. Множество дорог разбегалось в стороны, пересекалось, сходилось, и опять расходились, пока не исчезали за горизонтом.

Ворон поднял голову, раскрыл крылья, и из его клюва раздался хриплый человеческий голос.

— Теперь ты понял? — миг и все исчезло. Вокруг древнего камня опять расстилалась бескрайняя степь, без каких либо следов человека.

— Я понял. Но какая из них моя?

— Ты ни чего не понял. Пути есть, и их нет. Ты должен выбрать свой.

Славомир дернулся, просыпаясь, в ушах звенела тихая трель будильника. Полет длился целых три часа и Прилуков решил немного вздремнуть, будильник он поставил так, чтоб его разбудили перед посадкой. Сидевший рядом, Всеслав Сибирцев легонько толкнул Славомира в плечо. Затем молча ткнул пальцем в иллюминатор. Внизу под брюхом бота тянулась целая озерная страна. Множество мелких озер были раскиданы по равнине, изредка пейзаж разбавляли невысокие оплывшие холмы. Все пространство покрывали россыпи камней и галечники. Единственное что осталось от древнего ледника. Скосив глаза, туда, куда показывал Всеслав, Славомир увидел два идеально правильных озера образующие прямой угол и гряду холмов между ними. Все как на карте, оставленная кем-то стрелка почти в десять километров длиной. На водоразделе между озерами, где склоны останца плавно переходили в горизонтальную площадку, стояли два тяжелых бота.

— Садись рядом с теми двумя, — передал летчику по внутренней связи Всеслав. «Медузы» пошли на снижение, а истребительное прикрытие разошлось в стороны. Стандартная схема прикрытия точки высадки. На такой местности трудно организовать засаду, все как на ладони видно с воздуха, но Устав есть Устав. В случае нападения, истребители прикроют наземную группу, прижмут противника к земле, пока к нему не подойдут подразделения бронепехоты.

— Я Вас уже как час жду. Садитесь спокойно, догонов нет, — прозвучал в динамиках голос Яромила Старинова.

— Хорошо. Садимся, — ответил Всеслав, и переключив канал передатчика добавил для Славомира и Бравлина, — не чувствуется особого энтузиазма в голосе. Видимо ни чего не нашли.

Как только боты приземлились, из-за лежащего в полусотне метров валуна в два человеческих роста выскочили две фигурки в бронескафандрах и побежали к ботам. Комп скафандра Славомира идентифицировал одного из встречающих как Старинова. Люки ботов открылись, и люди повыпрыгивали наружу. Солдаты разбежались по сторонам, усиливая периметр охраны. Командовавший ими старший лейтенант связался с военным начальником группы и быстро включил свой взвод в единый комплекс управления наземной группой. Как выяснилось, Старинов то же взял с собой взвод, но командовал им капитан. Так что вопросов с подчинением не возникло.

Сотрудники СГБ и Представитель Великого Князя неторопливо вышли из бота следом за солдатами. Окружающая местность несла несмываемый отпечаток первозданности и нетронутости. Ни каких следов разумной деятельности, только десантные боты и несколько беспилотников над головой вокруг нарушали общее впечатление. Под ногами скрипела галька, невдалеке темнело озеро. Неожиданно Славомиру пришло в голову, что он уже видел подобный пейзаж. На Южном материке Винетты. Каменистая озерная равнина на месте растаявшего ледника и полярная степь.