И всё же у Стефенса ещё теплилась надежда. Утром он перевёз на остров технику и принялся откачивать воду. Когда её уровень понизился на четыре фута, кладоискатель пустил в ход длинный шест, которым нащупал в глубине что-то твёрдое. Оба насоса опять заработали на полную мощность. Не прошло и получаса, как из воды показался деревянный щит из свежих досок с большим квадратным окном посередине. Стефенсу было достаточно одного взгляда, чтобы понять: его опередили. Подозревать лоцмана в обмане нелепо. Фернандес не знал, что его отец или дядя раскрыли кому-то семейную тайну. Ну а дальше свою роль сыграл слепой случай… Стефенс прекрасно понимал всё это, но разочарование было так велико, что он навсегда потерял интерес к пиратским кладам.

И всё-таки, по крайней мере однажды, Пинос оправдал своё название «Острова сокровищ». Уже в 1950-е годы американец Уиккер, дотошно изучивший не один десяток пиратских грамот и карт, решил попытать счастья у подводного рифа в пяти милях от Пиноса. Это место заслужило у флибустьеров мрачную славу «кладбища кораблей»: слишком много судов затонуло там во время шторма. «Если каждое десятое, пусть даже сотое, судно имело на борту ценный груз, шансы найти его не так уж малы», — считал Уиккер. Его команда, вышедшая в море из Майами на быстроходном катере, состояла из четырёх человек: его самого, сына Билла, механика Лавстоуна, в прошлом офицера береговой охраны, и лоцмана, кубинца Себастьяна, который был опытным водолазом, много раз участвовал в подобных экспедициях.

Переход от Флориды к Пиносу прошёл без приключений. Но, когда они были уже у цели, погода испортилась. Сильный ветер поднял крутую волну. Тем не менее девятнадцатилетний Билл, прекрасный пловец, и Себастьян уговорили Уиккера отпустить их для предварительного осмотра района предстоящих поисков. Захватив маски и дыхательные трубки, они на надувной лодке направились к подводному рифу, над которым кипели буруны и взлетали фонтаны брызг. С замиранием сердца отец следил в бинокль за тем, как сын и лоцман приближаются к линии прибоя. Огромные пенные валы то вздымали крохотное судёнышко высоко на гребень, то швыряли в глубокую пропасть между ними. Он уже жалел, что поддался их уговорам. Несмотря на искусство гребцов, лодка каждую секунду грозила перевернуться. И тогда… О том, что может случиться, страшно было даже подумать.

Впрочем, Билл и Себастьян и не думали возвращаться. Напротив, они подошли к самому рифу и, чего-то выжидая, отчаянно старались удержаться на одном месте. Рискованный план стал понятен Уиккеру только тогда, когда лодка была подхвачена высоченным «девятым валом»: смельчаки решили проскользнуть на нём над рифом!

Им повезло лишь наполовину. Волна действительно перенесла через подводный барьер. Но, поскольку коралловая гряда срезала подошву водяной горы, та, рухнув, перевернула лодку. Прошло несколько минут, прежде чем Уиккер разглядел в кипящей белой пене оранжевый поплавок с вцепившимися в него людьми. Внезапно Билл отделился от лодки и скрылся под водой. Вынырнув, он торжествующе поднял руку и помахал чем-то, зажатым в кулаке. Было ясно: это «что-то», конечно, не простой коралл.

Когда Билл поднялся на катер и протянул отцу кусок коралла с вросшим в него золотым браслетом, Уиккер убедился, что не зря копался в архивах: в акватории за рифом на дне лежали старинные сокровища!

Четыре дня американцы переживали непогоду под защитой мыса. И лишь на пятый день, когда шторм начал стихать, Уиккеру удалось провести катер узким извилистым проходом между подводными камнями за линию рифов и встать там на якорь.