Вскоре он позвонил в Москву и сообщил Иосифу Виссарионовичу о возможных смотринах подходящей кандидатуры — Давыдову специально пригласили в Большой театр спеть партию Кармен в одноимённой опере. Сталин присутствовал на спектакле, и Давыдова произвела на него сильное впечатление. Буквально всем. Трудно сказать, был ли генсек высоким ценителем оперного искусства, но в женской красоте он знал толк. Вождь приказал пригласить певицу в свою ложу — хотел рассмотреть её поближе. Видимо, оставшись доволен «смотринами», он распорядился:

— Давыдова должна петь в Москве!

Через месяц Вера Александровна получила распоряжение о переводе в Большой театр, в Москву. В столице Давыдова получила жилплощадь в театральном общежитии и приступила к работе. Если верить её воспоминаниям, то она ни о чём не догадывалась и не связывала свой перевод в ГАБТ с именем «вождя всех народов». Она знала цену своей внешности и привыкла к жадным взглядам мужчин, поэтому оценивающий взгляд Сталина в театре её не насторожил. Его истинную цену она поняла позднее: так утверждала сама певица.

Первое свидание якобы состоялось при таинственных обстоятельствах. После банкета, на котором Давыдова оказалась за столом рядом с самим Сталиным, молодая певица нашла в кармане шубы записку без подписи, в которой сообщалось: около Манежа её будет ждать машина. Записку предлагалось сохранить и предъявить шофёру. После некоторых колебаний Вера Александровна отправилась к Манежу. Там её встретил незнакомый мужчина, усадил в большой тёмный автомобиль — атрибут очень высокой власти в Стране Советов — и повёз за город, на дачу вождя. Сталину тогда было уже за пятьдесят. Он ласково встретил гостью, провёл к богато сервированному столу и стал угощать всевозможными деликатесами.

После ужина и кофе вождь увлёк певицу в полутёмную комнату с широкой низкой кушеткой и переоделся в восточный халат. Вера Александровна вспоминала, что она пыталась сопротивляться, но ей трудно судить об этом беспристрастно и верить на слово — кто мог тогда осмелиться сопротивляться Сталину? Даже в чисто интимной обстановке.

Из комнаты с кушеткой Вера Давыдова вышла лауреатом Сталинской премии и примой Большого театра. Буквально в течение месяца она получила трёхкомнатную квартиру в центре города. Так началась связь оперной певицы с всесильным хозяином Кремля, которая продолжалась практически двадцать лет.

Инициатива интимных встреч всегда целиком исходила от самого Иосифа Виссарионовича. Иногда он не звонил любовнице месяцами, а потом неожиданно объявлялся. Никаких возражений не терпел, все его желания должны были беспрекословно выполняться. Как вспоминала Вера Александровна, её высокопоставленный любовник отличался подозрительностью, практически никому не верил и был очень скрытным. Возможно, одновременно с красавицей певицей у него развивались интимные отношения с другими женщинами, но Давыдовой об этом ничего не известно. Проявлять какую-либо инициативу означало навлечь на себя страшный гнев вождя. Иногда Сталин делал поистине царские подарки: вместо трёхкомнатной давал большую четырёхкомнатную квартиру в центре столицы, что по тем временам являлось небывалой роскошью. Давыдова стала лауреатом многих Сталинских премий — лауреатство приносило, кроме почёта, ещё и немалые деньги! Часто вождь делал широкий жест, и певица собирала с собой пакет снеди — икру, рыбу, сласти, фрукты, разные деликатесы.

О том, что Сталин хоть раз просил Давыдову спеть для него, никогда не упоминалось: вождь предпочитал застолье и после него занятия сексом. К факту замужества Давыдовой и существованию у неё законного супруга Сталин относился равнодушно и никогда не принимал в расчёт, что вызывает на свидания семейную женщину. Иногда он отпускал беззлобные шутки в адрес мужа любовницы, но это случалось крайне редко.